Возьми меня замуж

Я молчу. Не отрицаю и не соглашаюсь. В отличие от моей прямолинейной напарницы я- то помню и про награду за мою голову, и про то, что нас ищут повсюду.

Вэй растолковывает мое молчание по-своему.

— Значит, правда. — Он покачал головой, и шрам, как живой, задвигался на его лице. — Тогда тем более непонятно, чего вы шляетесь среди бела дня, вас же кругом ищут. Вы хоть представляете, сколько денег дают за ваши головы.

Ну вот, добрались и до денег. — Замираю в ожидании худшего. — Продаст нас наемник.

— Вам еще повезло, что эти, — он кивнул в сторону скрывшихся вояк, — не узнали кто вы такие, иначе они так просто бы не уступили.

Если я хоть что-нибудь понимаю в мужчинах, — размышляю про себя, — то этот наглец сдавать нас не собирается, но и на то, что мы сейчас разойдемся в разные стороны, тоже непохоже. Может ему заплатить за помощь?

Чем, — захихикал в моей голове Варга, — дырками на твоем платье?

Тебе, бездушному порождению ада, не понять. — Режу ему в ответ.

Мгновенная перепалка с демоном видимо отразилась на моем лице, потому что глаза наемника перестали смеяться, и на мгновение он замолчал, вглядываясь в меня, но только лишь на мгновение и снова продолжил.

— Значит, не любовь. Значит, опять эта чертова политика. — Протянул разочарованно Ристан ла Вэй. — А я уж было решил, что попаду в песни менестрелей, как герой, соединивший руки влюбленных. Видать, не судьба.

Переигрываешь, дружок, подумалось мне, надо бы поставить тебя на место.

— Знаете, для наемника вы слишком романтичны, а для бродячего трубадура слишком хорошо владеете мечом. Хотели быть поэтом, а стали солдатом? Опять виновата трудная доля младших сыновей? — Выдаю ему со всей безжалостной стервозностью на какую способна.

В глазах мужчины смех смешивается с толикой грусти и уважения, словно он удивлен, что кто-то впервые смог найти брешь в его непробиваемой защите.

— Вижу, вы умеете не только прятаться за спиной своей великанши. — Он измерил глазами гигантский рост Веронеи. — Язычок- то у вас отточен как надо.

Великанша терпеть такую беспардонную фамильярность в общении со мной никак не собиралась.

— Придержи свой язык, грязный наемник. — Женщина ткнула кулаком в мужскую грудь и на этот раз попала. Счастливчик отлетел на несколько шагов назад.

Голубые глаза тут же начали менять цвет на стальной, а шрам буквально заполонил все лицо. Рука наемника с удовлетворением скользнула к эфесу меча. Мне даже показалось, что он специально подставился, чтобы иметь повод для ссоры.

Веронея тоже схватилась за меч. Дело запахло кровью.

Наш обидчивый мальчик не любит, когда топчутся у него в душе, отмечаю про себя и, обойдя свою защитницу, выхожу вперед. Пора брать ситуацию под контроль.

— Хватит! Я не позволю вам поубивать друг друга!

Они оба с немым удивлением смотрят на меня сверху вниз. Напряженный момент длится буквально пару секунд, но настолько выматывающих, что я чувствую, как по спине побежала капля пота. Наконец, слышу, как звякнуло вгоняемое в ножны оружие и с облегчением выдыхаю. Маленькая, но такая важная победа.

После вспышки ярости следует минутное затишье, и мы все делаем вид, что где-то что-то поправляем, подтягиваем или рассматриваем.

Первым, к моему удивлению, на примирение пошел мужчина. Он кривит губы, но цвет глаз говорит, что это всего лишь улыбка.

— Ладно, погорячился, с кем не бывает. Приношу свои извинения.

— И вы простите несдержанность Веронеи. — С готовность принимаю его извинения. — Ее можно понять, она отвечает за мою безопасность.

Веселые искры вновь заплясали в зрачках наемника, и он не смог удержаться от сарказма.

— Ну, тогда вам, действительно, не о чем беспокоиться.

Только что затушенная ссора, чуть было, не вспыхнула с новой силой, но я рявкнула на них, как на нашкодивших детей.

— Прекратите немедленно!

Как ни странно это помогло, и они вроде бы успокоились, по крайней мере, внешне. Веронея привалилась спиной к стене, а мужчина вновь занялся своей амуницией. Глядя на него, я испытывала странные чувства, он пугал и притягивал меня одновременно. Жуткий, отталкивающий шрам на полностью неподвижном лице, казалось, живет своей отдельной, собственной жизнью. Смотреть на него было неприятно, но все компенсировали яркие притягательные глаза, превращающие страшное уродство в изюминку. Притягательное уродство, прошептала я. Так кто же ты такой Ристан ла Вэй, циничный наемник или бесстрашный романтик?

— Знаете что, — Мужчина оставил, наконец, в покое свой пояс. — Мне, кажется, ваша охрана нуждается в серьезном усилении.

— Ты опять за свое! — Веронея напружинилась как огромная кошка.

Счастливчик поднял ладонь в примиряющем жесте.

— Успокойся, ты тут не при чем. Просто дорога трудная, местности, как я понял, вы не знаете. Где чьи отряды стоят, кто за кого воюет, об этом вы тоже понятия не имеете. Да вы хоть представляете, сколько там народу под стеной? Не протолкнуться.

С любопытством останавливаю его.

— К чему вы это?

— Ну, я мог бы вам помочь.