Возьми с полки пирожок

– Сегодня утром. Марина позвонила, и мы съездили к нотариусу.

– Но почему? Зачем?

– Я так решил.

– Вы в курсе, что Андрей собирался с ней разводиться? Их брак трещал по швам.

– Я так решил, – повторил Мохов. – И точка.

Он заметно нервничал. Суетливо потирал лысину, хмурился, отводил взгляд…

Я не могла прийти в себя от изумления. То есть Марина позвонила, и он тут же сорвался с места и на цырлах помчался к нотариусу. Обалдеть. И поскольку я не верю в то, что Марина владеет гипнозом на расстоянии, вывод только один: невестка имеет влияние на свёкра. Женское влияние.

– У вас с ней роман? Вы любовники? – догадалась я. – И это началось еще при жизни Андрея?

Мохов дёрнулся, словно от удара током.

– Что вы себе позволяете?! – по-бабски взвизгнул он.

Точно, я права. Вот ведь старый потаскун!

– Старый потаскун?! – побагровел Мохов.

Опаньки, я что, сказала это вслух?

– Да как вы смеете оскорблять моего мужа? Этого достойного человека? Немедленно извинитесь перед ним!

В гостиную ворвалась блондинка и накинулась на меня с кулаками.

Мохову пришлось применить силу, чтобы удержать ее на безопасном от меня расстоянии.

– Зайчонок, не надо нервничать, – приговаривал он. – Это журналистка, она уже уходит.

– Мне плевать, кто она! Пусть немедленно извинится перед тобой! Журналистка!

Блондинка выкрикнула название моей профессии так, словно это было что-то неприличное.

А эта Стефания – горячая штучка. Глаза пылают огнём, щёки раскраснелись, длинные волосы разметались по плечам. Помимо красоты, Стеша также обладала отличной фигурой. Полупрозрачный пеньюар и накинутый поверх него короткий халатик позволяли рассмотреть ее во всех подробностях.

– Я не собираюсь извиняться, – сказала я. – А вот вам обоим следовало бы принести мне извинения. Вы разрушили мою веру в любовь, в семейные ценности! Я, может, никогда не выйду замуж из-за таких лживых и похотливых людишек, как вы!

– Лживых и похотливых людишек? – ахнула Стефания.

– Именно. И не надо делать такие круглые глаза, милочка. Я знаю, где вы были в среду двадцать первого сентября в восемнадцать часов сорок одну минуту. Вот, у меня и фотография есть! Это улика, между прочим!

Я порылась в телефоне и продемонстрировала фото Стефании с камеры наблюдения. Сама дамочка смотреть отказалась, отвернувшись в сторону, а ее супруг с интересом уставился на экран.

– Стеша, глянь, это и правда ты! А где это ты, а? Что-то я никак не соображу…

– Это снимок с камеры наблюдения, которая висит над вторым подъездом дома номер пять по улице Ремизова, в Москве. Вам знаком этот адрес, Михаил Алексеевич?

– Это адрес квартиры, в которой у Андрея была доля, верно?

– Правильно. Маленькое уточнение – последние месяцы Андрей постоянно жил в этой квартире.

Убить Андрея Стефания не могла, потому что позже вечером он разговаривал с Яной. Что же она там делала? Для меня ответ очевиден. Стеша молода и прекрасна, а ее муж – трухлявый сварливый гриб. Очевидно, добирала на стороне женские радости. Почему выбрала именно пасынка своего супруга? Учитывая отвратительные отношения между мужчинами, возможно, хотела таким образом унизить Михаила Алексеевича или за что-то ему отомстить.

– В среду, двадцать первого сентября… – задумчиво проронил господин Мохов. – Я в это время был в Краснодаре, двадцать третьего утром мне позвонила Марина и сказала, что Андрей мёртв, и я сразу же вылетел в Москву. А ты, Стеша, полетела в Москву еще во вторник, двадцатого сентября, к подруге в Наро-Фоминск. Ей скоро рожать, муж бросил, помочь некому, надо купить кроватку. Так ты сказала мне, Стеша! – Михаил Алексеевич требовательно смотрел на жену.

– Ваша супруга пробыла в квартире Андрея тридцать семь минут. Судите сами, дошло ли у них дело до кроватки, – усмехнулась я.

Мохов как-то вдруг резко постарел. Словно воздушный шарик сдулся. Я испугалась, как бы дедулю не хватил удар, староват он для таких потрясений.

– Зайчонок, как это понимать?! Ты меня обманула?! – трагически прошептал миллионер.

– Вы-то из себя оскорблённую невинность не стройте, у вас тоже был роман с женой сына, – напомнила я ему. – Два сапога пара.

Ну и семейка! Это даже не животные, а какие-то насекомые с перекрёстным опылением.

– Мишунчик, это правда? Ты спал с Мариной?

Стефания стояла, трагически заломив руки, из ее огромных голубых глаз капали слезы, она была особенно прекрасна в этот момент.

Супруг бросился перед ней на колени и страстно прильнул к ее ногам.

– Зайчонок, не верь! Не верь никому! Я люблю только тебя!

– Вы отказались от наследства Андрея в пользу Марины, – сурово сказала я. – Это главное доказательство вашей с ней связи.

В мою сторону Михаил Алексеевич даже не посмотрел, он не отрывал взгляда от жены.

– Она меня шантажировала! У нее откуда-то взялись снимки, где мы голые лежим в постели! Я не помню этого, клянусь! Наверное, она что-то мне подсыпала! Или сделала фотошоп! Грозила, что покажет снимки тебе, если я не откажусь от наследства! Я боялся тебя потерять, моя единственная любовь! Зачем мне эти квартиры, эти деньги, если рядом не будет тебя?!