Возможности любовного романа o

Интересно, где именно работала эта медсестра? В Национальном институте сердечно-сосудистых заболеваний? В Национальном онкологическом институте? В больнице имени Ладислава Дерера? В детской больнице? В районной поликлинике? За время короткой прогулки по окрестностям я выяснил, что вариантов масса, вплоть до министерства здравоохранения, куда ее вполне могли перевести с повышением. Вряд ли кто сейчас удивится, если узнает, что сексапильная медсестра из хита девяностых в итоге заняла пост министра.

 

Улыбается, вся в белом, словно ангел, к нам слетела…

 

Чем не слоган для билборда – под фотографией в обнимку с Йожо Ражем^[108].

Прогулка оказалась с препятствиями. Тротуары здесь ни с того ни с сего заканчивались бетонными клумбами, усаженными окурками, или становились настолько узкими из-за припаркованных машин, что два человека с трудом могли разойтись. Асфальт под ногами был весь в пузырях, трещинах и выбоинах. На газонах и в кустах валялся мусор – видимо, еще со времен Нежной революции^[109].

Я вдруг захотел кофе, но по дороге мне не встретилось ни одной кофейни. Пришлось заглянуть в вестибюль какой-то больницы и познакомиться с местным кофейным автоматом. По коридорам шаркали шлепанцами женщины в розовых и фиолетовых халатах.

Что я здесь делаю?

Я вышел на улицу. На билборде у автобусной остановки, которая наверняка помнила Густава Гусака^[110], рекламировались инъекции ботокса в область подмышек. Якобы это помогает от потливости.

Повсюду дух социализма, покрытый слоем капиталистического грима.

Слева и справа раздавался вой сирен скорой помощи, а потом над головой пролетел медицинский вертолет.

Хрень какая-то! Я что, приехал сюда сочинять продолжение “Больницы на окраине города”^[111]?

Я решил, что пока просто попробую заселиться. Выяснилось, что моя квартира находится на первом этаже в конце длинного коридора, пахнущего хлоркой. Светлая секционная мебель, бежевая тахта с абстрактным рисунком, пластиковые окна с серыми офисными жалюзи. Вода в ванной и в кухне отдавала чем-то неприятным, так что со временем я научился не ставить чистые стаканы вверх дном – чтобы от них не воняло.

Б

Мужчина, который был похож на персонажа из фильма братьев Коэн, повел меня вдоль одного из зданий, подталкивая в спину и по дороге выспрашивая, нет ли у меня при себе оружия. Я заверил его, что никакого оружия у меня при себе нет, но мы все равно пришли к туалетам, где он стал водить по мне металлоискателем. Пищали монеты, мобильник, маленький значок на пиджаке, пищала пряжка ремня, а потом вдруг где-то поблизости заверещали полицейские сирены.

Приехали сразу две машины. Мужчина вывел меня на улицу и бросил на растерзание четверым вооруженным полицейским – примерно как в зоопарке бросают мышь в террариум со змеями. Я никак не мог понять, что происходит. Я попытался объяснить им, что случилось какое-то недоразумение, даже сознался в том, что я писатель, приехавший по резидентской программе, но только их запутал.

– Кто-кто вы? Хватит ерунду говорить!

Начальник вооруженной группы оставил меня на попечение своих коллег, а сам вместе с человеком в штатском отошел к вахте, где к ним присоединился какой-то охранник. Эти трое что-то показывали друг другу на мониторах, а я тем временем стоял на улице возле входа и рассматривал здание: на фасаде – таблички с названиями IT-компаний, а еще – глядите-ка – маленький, неприметный израильский флаг.

Вокруг меня заняли позиции трое полицейских. Я решил, что нам всем нужно успокоиться, и начал:

– А что это за здание? Я просто стоял рядом с ним на парковке и даже не знал, что здесь какая-то особая зона…

Полицейские переглянулись, решая, кому из них отвечать, а потом один сказал:

– Мы не предоставим вам никакой информации. A vytiahnite ruky z vreciek!

Я послушно вынул руки из карманов, и полицейский, помолчав, спросил:

– Odkiaľ ste?

– Из Чехии.

– А родители откуда? – продолжал он допытываться по-словацки.

– Из Чехии.

– Но вы-то ведь не чех?

Я непонимающе посмотрел на него – это что, вопрос с подвохом?

– А я разве не на чешском говорю?

Полицейский, желая дать понять, что мне его не провести, постарался сделать взгляд покрасноречивее.

– А что вы тогда делаете в Братиславе?

– Я приехал сюда по стипендии.

– Где учитесь?

– Я не студент, я писатель.

– Значит, вы здесь работаете?

– Пытаюсь писать.

– А что пишете? Небось донесения о посольстве Израиля? – усмехнулся он.

Посольстве? Я с интересом посмотрел на здание, которое выглядело, как самый обычный бизнес-центр.

– Значит, это посольство Израиля?

– Я уже сказал, что мы не станем предоставлять вам никакой информации, – отрезал он.

Пока мы ждали, я старался думать о леопардах. Или о белой сове – она напоминала советницу мудрого волшебника из какого-нибудь фэнтезийного фильма. Всё разрешится. Придет главный, я скажу свое имя, страховой номер, они найдут меня в базе данных, и мы разойдемся по-хорошему. Это всего лишь мелкая неприятность, которая вполне вписывается в мою братиславскую жизнь.