Возможны варианты... Книга 1

— Это потом, Вилли! Пишите с резидентом представления. На всех, кто был задействован в операции. Отличная работа! Отличная. Через двадцать лет будете в учебниках! Увековечим. Не скромничайте. Большое дело прокрутили. Из такого дерьма, как похмельный синдром этого говнюка, как его?

— Носков!

— Вот из такого дерьма, как Носков, сделали конфетку! Рад за Вас и поздравляю! Но почему–то душа не поет… Как перед поминками… И все–таки что главное, а, Вилли?

— Четкая работа аналитиков. Если мы знаем, где искать, — это конец. Найдем. Раньше или позже, но финал известен и предопределен.

— Вот так, господа разведчики. Помните о нас и наших коллегах, когда планируете свои комбинации! Любой намек на ваше присутствие — это начало конца.

Теперь о цели нашего приезда. Начальником Главного управления мне — по линии контрразведки и генералу Куркину — по своей приказано сделать оценку и поставить перед резидентурой задачу на ближайшее будущее.

На ту херню, что шлет Горельчаник, внимания не обращайте. Но напишите вежливый и обстоятельный ответ. Не меньше трех страниц крупными буквами. Обязательно признайте все сделанные и будущие ошибки. Качественно и убедительно покайтесь. Должно присутствовать обещание больше так никогда не делать. Я ему дам понять, что почти вас убил, но вы плакали и всё осознали…

Поклонитесь — этот баран любит покорных.

— С какой…

— Так надо для дела. Что у меня других забот нет, как только Вас отмазывать. Точка! Продолжим.

Итак, что имеем с помощью наших замечательных и добрых польских друзей, фактически сдавших нам ценного агента, да еще не своего? Мы имеем работающий канал дезинформации. В первом приближении мне хотелось бы подумать, как использовать эту дырку максимально эффективно в оперативных делах «Извините», «Мышка» и «Багдад». Но в интересах правды, а не истины, я хотел бы получить ответ на простой вопрос: мы сами вышли на предателя или нам помогли? Что, если Приемышева завалили сознательно, его телом откупились? Дурак Носков нашу службу не интересует абсолютно! А вот «Виктор»? Подстава это или наше громкое достижение?

Виктор Владимирович! Пожалуйста. Пусть резидент доложит справку по Приемышеву.

— Подполковник Приемышев Юрий Викторович. Старший оперативный офицер резидентуры. Образование высшее. Проходил службу в различных должностях. К нам попал в девяносто пятом году, прошел переподготовку в Загорянке. Женат, двое детей. Жена работает в торгпредстве, в машбюро. К секретным документам допуска не имеет.

На Приемышева в резидентуре компромата нет. Абсолютно ничего: не замечен ни в чем, средний, серый. Может быть, излишне индифферентный: ни споров, ни противоречий…

Всегда со всеми согласен и все решительно одобряет. Прикажут — сделает, не прикажут — сидит в бумажках копается. В чужие дела нос не совал.

Был один дохлый сигнал — из антикварного магазина: проверяли, ничего существенного. Владелец магазина, наш бывший, устроился удобно, посольство рядом. Установочные данные на него есть исчерпывающие. Вся российская колония зовет его просто Зема. У меня нет сомнений — этот землячок пашет на немцев. И на нас, но с меньшим энтузиазмом.

Информация совершенно общего плана: пришел — ушел, принес — унес, забрал деньги… Основные клиенты — женщины. Мы смотрим на эту коммерцию сквозь пальцы.

По материалам проверки Виктор проявил небольшой интерес к стоимости картин в стиле соцреализма. Но контакт остался не реализован. В магазинчик заходит изредка, всего отмечено шесть визитов. Может, были еще — не известно. Поглазеет, поболтает и уходит.

Разведбесед не вел, на свою принадлежность не намекал.

Звезд с неба не хватал, в оперативных успехах не замечен. Старшим опером стал по выслуге лет. На связи двое незначительных агентов. Достались ему по наследству — офицер заменялся.

Прекрасный немецкий: переводы практически любой сложности и направленности.

Привлекается активно к аналитическим материалам. Деменчук его обязал: пишет записки и обзоры. Это проблема, и что–то надо думать.

Я могу с ним говорить спокойно и готов к оперативной игре.

Сегодня будем заниматься оценкой ущерба: потери серьезны, но не смертельны. Перебьемся и пробьемся. У меня всё.

— Что думает резидент: Виктора надо бы куда–то отодвинуть?

— Михаил Антонович! Не надо его трогать. Предатель не делает мою жизнь легче, но из нашего знания надо получить максимальную пользу и привести его к финишу, как и Гору. Руками хозяев.

Агентуру эта мразь, конечно, сдала. Ну нам меньше головная боль. Их и надо отдавать. А кому? Сдадим полякам, те передадут хозяевам, и вся игра. Ничего не получим.

Отправлять его в Россию и там судить? Полный бред! Его даже в СИЗО не примут. Ни один прокурор не даст санкцию. Но надо из этого дерьма хоть что–то получить?

Вмешался Куркин:

— Нужна пауза, доведем дело до конца с Горой. Прикинем ущерб. По Виктору спешки никакой, пусть ведет свою агентуру, но плавно отодвинь его, Сергей, от аналитики. Придумай что–нибудь. Временно. На недельку.

— Товарищи начальники из Центра! Не скажу, что родил в сей момент: а что, если поторговаться с немцами?