Возмутитель моего спокойствия

Мозг отказывался понимать происходящее. Обида застилая глаза, не давала им просыхать от слез. Совесть начала давить на живое.

«Какая же ты дура, Диана! Поверила каким-то чувствам. Отдала свое сердце и невинность любителю молодого мясца» — совесть умела бить побольнее.

«Разве не об этом предупреждала твоя праведная мать — дочь священника с захолустного городка? Разве не запретила она тебе легкомысленно относиться к своей девичьей чести? Разве не велела беречь сердце для того, кто готов нести ответственность за него? Вот и получай урок!»

Не знаю, сколько я там просидела, сколько проплакала. Но через какое-то время достала из сумки разрывающийся от звонков телефон.

— Диана, где ты? — это был мистер Миллер. — Почему ты убежала?

— Джон, ваше предложение работы в качестве няни Тима все еще в силе?

Санта Моника

Три недели спустя

В роскошный особняк мистера Миллера, который он приобрел сразу же по возвращению в Сакраменто, мы переехали две недели назад. Санта Моника значительно отличалась от прежнего местожительства Тима и его отца. Да и моего тоже. Такой красоты я еще никогда не видела. С окон белокаменного дома в живописном месте на холме, с раскинувшимися акациями и лилиями открывался потрясающий вид на синюю гладь океана. Это был одним из богатейших районов Калифорнии. Джон Миллер оказался известным в своих кругах адвокатом и, как я поняла, его услуги были весьма дорогостоящими.

Две недели нашей жизни на новом месте казались обычными и спокойными. Тим ходил в школу, а после занятий мы с ним гуляли по городу, проводили время на игровой площадке или в кафе. Джон часто сопровождал нас, чем вызывал недоумение и изумление у сына. Видимо, раньше отец редко присутствовал на таких прогулках.

С самого начала я чувствовала некий интерес со стороны мужчины к себе. Но отгоняла эти мысли и старалась быть с ним предельно корректной. Миссис Донован, домохозяйка в доме Миллеров, заметила «неравнодушные взгляд хозяина», как она выразилась, и посоветовали брать быка за рога.

«Ой, детка, до тебя тут столько было нянь…» — она аж присвистнула, — «и каждая норовила попасть к нему в постель. Но он их сразу выставлял за порог. А с тобой, гляжу, все наоборот. Я ведь не слепая, все вижу» — подмигнула женщина. «Чем же он тебе не угодил?» — возмутилась она на мое скептическое молчание. «Умный, успешный, богатый и собой недурен, а главное на руках носить будет. Пацана-то, ты, вон как, к себе привязала. Зачем нос воротишь?»

Думает, я цену себе набиваю. Мне бы с сердцем своим разобраться. Успокоить, раны его залечить. А без сердца в новый омут кидаться… чем я тогда отличаюсь от всех предыдущих нянь Тима?

«А ты попробуй, как говорится, клин клином» — предложила женщина, на мое откровение о сердце.

Клин или не клин, но Джон Миллер со всеми его качествами представлялся мне прежде всего как мой работодатель. А у меня теперь табу на романы с работодателями. Ничего хорошего из этого не выйдет. Только работу опять потеряю.

Два дня назад в доме все резко как-то изменилось. Джон перевел Тима на домашнее обучение, усилил охрану и запретил нам покидать пределы особняка. Свои действия он объяснил тем, что взялся за дело одного очень непростого клиента, у которого имеются влиятельные враги в криминальных кругах. И пока это дело не завершится, нам придется оставаться узниками в этом доме. Джон должен был исключить любые возможности этих авторитетов влиять на него, в том числе использовать близких ему людей. Нам ничего не оставалось, как подчиниться, ведь безопасность Тима была превыше всего.

— Он уснул? — Джон заглянул в комнату Тима, чтобы пожелать ему приятных снов.

Я поправила одеяло малыша и, выключив ночник, вышла из комнаты.

— Да, — тихо ответила, — вы опоздали, но он не в обиде, уснул в хорошем настроении.

— Что бы я без тебя, делал Диана? — мужчина взялся за мою ладонь и потянул ее к своим губам.

— Джон, — я отдернула ее.

— Диана, — вздохнул он, затем одной рукой подхватив меня под локоть, а другую положив на талию, повел в сторону гостиной — Пойдем, у меня для тебя небольшой, можно сказать, совсем маленький сюрприз. Я чувствую свою вину, что лишил тебя нормальной жизни, а себя возможности пригласить в ресторан. Но если я не могу пригласить тебя в ресторан, почему бы не пригласить ресторан к тебе? — он подвел меня к обеденному столу, с обыденной для этого дома сервировкой, к которой я уже привыкла, но необычным было наличие двух длиннющих зажженных свечей

Глава 19

Дивна