Вознесенная грехом

Последние несколько недель я часами рассматривал фотографии Луки с его семьей. Интернет был переполнен официальными портретами, многие из которых передавали настоящие эмоции, но лишь несколько нежелательных снимков папарацци показывали чувства Марселлы и Арии к человеку, которого я ненавидел больше всего на свете. Должно быть, случилось какое-то чудо, раз они так обожали его, и, пусть он всегда носил свою непробиваемую маску ублюдка на публике, у меня было чувство, что он защищал их и был собственником по отношению к жене и дочери. И теперь, когда его принцесса у нас в руках, он начнет действовать.

Марселла пожала плечами, пытаясь казаться безразличной, но при этом вонзив красные ногти в свои предплечья.

– Как скажешь. Многие жертвы любят своих насильников и восхищаются ими.

Я сделал затяжку.

– Некоторые да. Но это всегда связано со страхом, боязнью огорчить своего насильника и стать объектом его гнева.

– Откуда ты знаешь? – резко спросила она. – Ты учился на психолога?

Я натянуто улыбнулся. Ей не нужно было знать о моем прошлом ничего, кроме истории о смерти моего отца.

– Нет, в отличие от тебя у меня не было возможности поступить в колледж.

– Но не из-за денег. Уверена, продажа наркотиков и оружия приносит кучу денег твоему клубу. Это прибыльный бизнес.

– Удивлен, что ты знаешь о деньгах больше, чем требуется, чтобы разобрать ценник на твоих модных туфлях.

– Я никогда не смотрю на ценники, – сухо произнесла Марселла, изящно пожав плечиком.

Это заставило меня по-настоящему рассмеяться. У нее были когти. Мне это нравилось. Я такого не ожидал.

– Значит, твой отец делится с тобой деталями своей работы?

Возможно, Марселла и вправду могла быть более полезной, чем просто инструментом для переговоров. Эрл стремился расширить наш бизнес, но Семья крепко держалась за наркотики и оружие.

– Нет, не делится. Но об этом знает каждый, у кого есть хоть немного мозгов.

Я не мог понять, лгала ли она мне. У нее было такое невозмутимое лицо. И она определенно вела себя чересчур самоуверенно не для своего же блага.

Молчание между нами затянулось, и Марселла начала осторожно осматривать свою камеру.

– На случай, если ты ищешь туалет, он вон там. – Я указал на ржавое ведро в углу.

– Я не буду использовать ведро, – сказала она с отвращением.

– Тогда можешь справлять нужду прямо на пол, как собаки.

Принцесса снова посмотрела на клетку слева от себя, где Сатана теперь лежала в своей будке, внимательно наблюдая за Марселлой.

Рев нескольких мотоциклов дал мне понять, что празднование удачного похищения вот-вот начнется. С радостными возгласами и свистом несколько моих братьев по клубу подошли к клетке. Они хлопали меня по плечам и осматривали пленницу хитрыми взглядами, отпуская грязные комментарии. Через несколько минут, пока Марселла, казалось, пыталась слиться со стеной, они отправились в клуб.

Белоснежка сжала предплечья еще сильнее, взглянув на меня мельком.

– И что дальше?

Я бросил сигарету на землю.

– Ты остаешься здесь и устраиваешься поудобней, а я пойду к своим братьям по клубу.

Через открытые окна доносилась громкая музыка в стиле кантри, и несколько парней подпевали, не попадая в ноты. Наверняка уже нашли самогон. Дверь клуба распахнулась, и, спотыкаясь, вышел Гуннар в наполовину расстегнутой рубашке и с бутылкой в руках.

– Мэддокс, ты пропускаешь вечеринку! – крикнул он.

– Иду!

– Полагаю, вы празднуете мое похищение? – спросила Марселла, заправляя прядь волос за ухо. Сегодня я впервые увидел ее волосы не идеально выпрямленными.

– Да, а еще предстоящую мучительную смерть твоего отца, как только он обменяет себя на тебя.

Марселла удивила меня, когда оттолкнулась от стены и подошла ближе. Я прищурился и выпрямился, отойдя от решетки. Она была миниатюрной девушкой, на голову ниже меня, но порой внешность обманчива. Она одарила меня ледяной улыбкой.

– Наслаждайся вечеринкой, пока можешь, но не совершай ошибку: единственная смерть, которую ты отпразднуешь, будет твоя собственная.

В этот момент подъехал Грей на своем мотоцикле.

– Наконец-то, Грей, тащи свою задницу сюда. Твой старик искал тебя весь день! – крикнул Гуннар.

Грей кивнул мне, слезая с байка. Я покачал головой, гадая, где он снова пропадал. Его взгляд остановился на Марселле, и Грей поморщился. Его отношение к похищению не изменилось. Мое тоже, но жертвы были неизбежны, если мы хотели возмездия.

Гуннар обнял Грея за плечи и повел к двери, хотя тот выглядел так, словно предпочел бы провести вечер со мной в конуре.

Марселла переводила взгляд с него на меня.

– Твой брат?

Я наклонил голову, понимая, что она внимательно за всем наблюдала. Я не знал, как она поняла, что мы братья. У нас обоих были светлые волосы, но Грею достался серый цвет глаз нашей мамы, и черты его лица были мягче моих.

– Сводный, – ответил я.

Марселла кивнула, словно запоминала информацию, чтобы использовать ее в дальнейшем.

Закурив еще одну сигарету, я приподнял воображаемую шляпу и зашагал в сторону клуба.

– Наслаждайся свежим воздухом.

Она ничего не сказала, но я почти почувствовал ее яростный взгляд на своей шее.