Читаем ВОЗРАЖЕНИЕ, или РАЗОРЕНИЕ СМИРЕНАГО НИКОНА,Божиею милостию патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа газскому митрополиту Паи полностью

Ты же, ответотворче, глаголеши: Который ни есть истинный прямый архиерей, когда хощет итти на которыя места (л. 170 об.) [644] для какова случая нужново, оставляет на своем наместника своего, так чтем в книгах Моисеовых. Когда Моисей хотел итти для приятия законнаго, оставил Аарона и Ора, что судили, покамест он не поворотился. А для того началной человек имеет такое долженство, чтоб всегда был особою своею, где его подданныя, которыя ему послушныя, да молятся и иныя об нем да поют же все молебны церковныя. А се и аз сам не стану молитися и своего правила не буду правити, не будет удоволно, что я совершил свое правило и моление. А подобает, да пощусь, когда хочю, чтоб мое моление и должность (л. 171) [645] удоволствована была. Я печати Господа Иисуса Христа на теле моем ношу, говорил святый Павел апостол: трожды благословен. Достойно бы когда патриарх, есть ли бы имел на уме своем не на болшое время от престола своего итти, постановил бы на своем месте, который бы чинствовал по его веленью доброю волею, кому бы он то вручил. Но понеже избег, и онаго пения поспешил маленко, забыв воспомянути, не хотел, не бояся оных наказов, проклят, кто таинства Божия оправляет неохотно. Для того, когда Никон не оставил на своем месте наместника своего, надобно б было, чтоб был наместник, которой бы чин(л. 171 об.)ствовал [646] на месте его и всякия правила церковныя творил, чтобы Церковь Божия пуста и без пения не была и в хитрости не были службы Божии, приказано от благочестиваго государя нашего, что он по сей день чинствует церковныя правила. Добро, как остался Аарон и Ор наместники Моисеовы, покамест не возвратился от горы Синайския со крыжали завета, чтоб не был люд израилтейский без главы пустой. Велико нечто было воистину, то не оставил на многия дни Моисей люд июдейский без началника и оберегателя. А Никон, который отступился чрез столко месяцей и лет, не радел, чтоб написал ко благочестивому царю, чтоб поберег его престол. (л. 172) [647] Однако же зделал как странный и чюжий епископ без всякаго порядку и прилежности, а добро ведаем, кто добрый пастырь, душю свою положит за овцы своя.

До сих твоих глагол, лицемере, без лености выслушал и зело показался ми еси некнижен, сам весь еси во гресе и ответы твориши чрез Божественая Писания, доброе уничижаеши, а злое обновляеши.

Писано есть, грешнику рече Бог: Вскую ты поведуеши и восприемлеши завет Мой усты твоими. Ты же возненавиде наказание мое и отверже словеса моя вспять. И глаголеши, аз пошед, не оставил никово наместника по себе, как Моисей, пошедши (л. 172 об.) [648] для приятия закона оставил Аарона и Ора.

Ни Моисей, побежав от Египта, оставил кого, но всех с собою взял в пустыню и в пустыне чинствовал и по себе Аарону и Ору приказал, восходя на гору Санайскую, разсуждати повеле, аще кому прилучится пря. Нам же от злобы царьския отходящим, аще бы и приказать, не послушал бы никто, разве его царьскаго повеления, якоже и ныне действуется. А идеже ныне Христа ради скитаемся, не без того чина обретаемся. А что глаголеши, что началной человек имеет такое долженство, чтоб всегда был особою своею, где его подданныя, которыя ему послушныя, да молятся и иныя о нем (л. 173) [649] да поют же все молебны церковныя. А се аз и сам не стану молитися и своего правила не буду правити. И не будет удоволно, что я совершил свое правило и моление. А подобает, да пощуся когда хощю, и чтобы мое моление и должность удоволствована была.

Правду истинную изрекл еси сам о себе. Тем же и аз не без правды ответ творю ти. Божие есть слово ко пророку и не может ложно бы(л. 173 об.)ти [650], яко в нем же застану, в том и сужду тя.

Ты глаголеши, чтобы за тебя поведанныя молилися и долг твой отправляли. А ты когда и не хощеши поститися и молением молитися и своего правила правити. А подобает, да пощуся, когда хощу (л. 174) [651] и чтоб моление твое и должность удоволствована была от подданных твоих. Да кто весть от подданных твоих, где есть ти и что твориши и еже бы им за тебя молити? Обаче едино истинно о себе свидетелствуеши, что ты ни постишися, ни молишися, якоже мы слышахом от достоверных свидетелей, иже при тебе пребывающии исповедаша, что ничим же лутче есть поганина. Внегда ходити к Троицы Живоначалной в Сергиев монастырь, ни постившася тебя видели когда, ни молившася, но всегда днем и нощию ядуща и пиюща, яко свиния, и ничто же ино благотворяща. Послушай убо писания [652], яко не подо(л. 174 об.)бает [653] на иных исправление надеющемуся, яже о себе не радети.

Сотвористе [654] убо плоды достойны покаянию и не начинайте глаголати в себе отца имамы Авраама. Глаголю бо вам, яко может Бог от камения сего воздвигнути чада Аврааму, уже бо и секира при корени древа лежит. Всяко убо древо, не творящее плода добра, посекается и во огнь вметается.

Яко [655] ничто же ползуют себе сожительствующии угодным Богови и свое мудрование не исправляюще, аще и по видимому к ним приносят подобие.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Имам Шамиль
Имам Шамиль

Книга Шапи Казиева повествует о жизни имама Шамиля (1797—1871), легендарного полководца Кавказской войны, выдающегося ученого и государственного деятеля. Автор ярко освещает эпизоды богатой событиями истории Кавказа, вводит читателя в атмосферу противоборства великих держав и сильных личностей, увлекает в мир народов, подобных многоцветию ковра и многослойной стали горского кинжала. Лейтмотив книги — торжество мира над войной, утверждение справедливости и человеческого достоинства, которым учит история, помогая избегать трагических ошибок.Среди использованных исторических материалов автор впервые вводит в научный оборот множество новых архивных документов, мемуаров, писем и других свидетельств современников описываемых событий.Новое издание книги значительно доработано автором.

Шапи Магомедович Казиев

Религия, религиозная литература
Соборный двор
Соборный двор

Собранные в книге статьи о церкви, вере, религии и их пересечения с политикой не укладываются в какой-либо единый ряд – перед нами жанровая и стилистическая мозаика: статьи, в которых поднимаются вопросы теории, этнографические отчеты, интервью, эссе, жанровые зарисовки, назидательные сказки, в которых рассказчик как бы уходит в сторону и выносит на суд читателя своих героев, располагая их в некоем условном, не хронологическом времени – между стилистикой 19 века и фактологией конца 20‑го.Не менее разнообразны и темы: религиозная ситуация в различных регионах страны, портреты примечательных людей, встретившихся автору, взаимоотношение государства и церкви, десакрализация политики и политизация религии, христианство и биоэтика, православный рок-н-ролл, комментарии к статистическим данным, суть и задачи религиозной журналистики…Книга будет интересна всем, кто любит разбираться в нюансах религиозно-политической жизни наших современников и полезна как студентам, севшим за курсовую работу, так и специалистам, обременённым научными степенями. Потому что «Соборный двор» – это кладезь тонких наблюдений за религиозной жизнью русских людей и умных комментариев к этим наблюдениям.

Александр Владимирович Щипков

Религия, религиозная литература
Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее