Возроди меня

Джульетта об этом не догадывается. Она не знает, что ею играют и за ней охотятся. Она еще не поняла, что у нее нет реальной власти – и никаких шансов что-то изменить. Для сильных мира сего она была и навсегда останется всего лишь игрушкой, научным экспериментом, за которым нужен тщательный присмотр, чтобы содержимое, так сказать, пробирки не вскипело до времени.

Однако вот вскипело и выплеснулось. Больше месяца назад Джульетта не прошла проверок, и мой отец попытался ее за это убить, посчитав ее бесполезной обузой. Нельзя было дать Неестественной вырасти во врага.

Чудовище, которое мы оставили жить, едва не убило моего сына. Она набросилась на меня как дикий зверь и прострелила обе ноги. Я еще не сталкивался с такой слепой нечеловеческой яростью. Ее настрой изменился мгновенно, без предупреждения. Она не проявляла признаков психоза по приезде, но своим нападением на меня продемонстрировала диссоциацию со всяким рациональным мышлением. Убедившись в ее нестабильности, я уже не сомневаюсь в том, какие меры следует предпринять. Я пишу этот приказ на больничной койке – пусть он послужит предостережением остальным лидерам. Если мне не удастся оправиться от ран и я не смогу довести этот случай до логического конца, ты, читающий эти строки, обязан отреагировать. Закончи то, чего не смог закончить я. Младшая сестра – неудачный эксперимент. Ей, как мы и опасались, неведома человечность. Хуже того, она отвлекает Аарона от дел. По странной и опаснейшей игре судьбы его сильно влечет к ней в ущерб собственной безопасности. Не представляю, что она сделала с его разумом, но жгуче жалею, что, потакая собственному любопытству, позволил привезти ее на базу. Как, однако, обидно, что она ничем не походит на старшую сестру! Джульетта Феррарс подобна неоперабельному раку, который мы обязаны удалить из нашей жизни навсегда.

Из ежедневных записей Андерсона

Джульетта угрожала равновесию режима. Эксперимент, вышедший из-под контроля и ставший к тому же обузой, следовало ликвидировать. Мой отец всячески старался это сделать.

Теперь я знаю, что его неудача заинтересовала других верховных главнокомандующих. Ежедневные записи отца они читали все (личные дневники каждого лидера были общим чтением для их круга – так члены шестерки оставались в курсе дел).

Стало быть, они знают все, что знал мой отец. Им известно о моих чувствах к Джульетте. Они получили недвусмысленный приказ ее уничтожить.

Однако они выжидают. Логично предположить, что существует какое-то объяснение такой нерешительности. Может, они решили, что могут ее приструнить, или гадают, нельзя ли приставить Джульетту к делу Оздоровления, как ее сестру.

Сестру…

Мне сразу вспомнилась Эммелина.

Невероятно худая, костлявая, неподконтрольно дергавшаяся под водой. Длинные каштановые пряди, подобно извивавшимся угрям, окружали ее лицо. Несколько трубок уходили в шею и торс. Эммелина так долго жила под водой, что, когда я впервые ее увидел, она уже мало походила на человека: кожа бледная, сморщенная, выпяченные губы округлены в гротескное «О», потому что в рот был вставлен регулятор, нагнетающий в легкие воздух. Эммелина всего на год старше Джульетты, и таким образом ее держат двенадцать лет.

Еще жива, но еле-еле.

Я и подумать не мог, что она сестра Джульетты, – я сомневался, что она вообще человек. Когда я впервые увидел мое «поручение», у нее не было имени. Мне дали инструкции и приказали им следовать. Я не знал, за кем или чем я приставлен следить. Я понимал только, что это заключенная (и что ее мучают), но мне и в голову не пришло, что она обладает сверхъестественными способностями. Я был дураком. Ребенком.

Крепко зажмурившись, я с силой, не жалея себя, ударяюсь затылком о стену.