Возрождение

— Ты на удивление покладист, — хмыкнул дядька.

— А ты недоволен? Я устал, Фрейр. Иногда хочется покончить со всеми твоими подопечными разом. И с тобой заодно. Но сегодня ты потерял последнюю из твоих близких-по-рождению, и я понимаю твои чувства. Кроме того, тысячи лет однообразия утомляют, хочется хоть какой-нибудь новизны. Поэтому я сделаю тебе предложение, которого не делал таким, как ты, никогда.

— Я весь внимание, — сарказм из голоса дядьки так и брызгал. На Тесея это особого впечатления не произвело.

— Я предлагаю дуэль. Ты и я. Победишь — получишь… два дня форы. Проиграешь — твоя спутница достанется мне. И, повторюсь, в этом случае я не стану помогать этим, — пренебрежительный кивок в сторону леса, — разбираться с твоими «не-помощниками». Да и твой ученик будет жить.

Дядька задумался, то ли всерьез взвешивая шансы, то ли выискивая в словах седого второй и последующие смыслы. А я снова не сдержался и влез в беседу, хотя… ну, наставник сам виноват. Сказал бы — мол, стой и молчи в тряпочку, я бы так и сделал. Ну, попытался бы. А его гневные взгляды я правильно интерпретировать не обязан.

— Почему вы вообще охотитесь на суаши? Зачем нужен этот геноцид?

Вот тут седого проняло. Он снова рассмеялся, искренне и открыто.

— Не знаешь, а? Хорошо, вот ещё один стимул. Уговори своего хозяина согласиться на мое предложение и, обещаю, я расскажу тебе. В случае его победы.

— В случае его победы ты будешь трупом, — буркнул я.

Он пожал плечами.

— Не в первый раз. Вернусь, тогда и поговорим.

Я не нашёл, что возразить. Да и детство это — стремиться любой ценой оставить за собой последнее слово. Детство и слабость, мол, хоть этим продемонстрировать превосходство над оппонентом. Сильный в подобном не нуждается и я подозреваю, что если выжму сейчас из себя что-нибудь язвительное, этот Тесей лишь ухмыльнётся — мол, чего от сопливого пацана ожидать-то.

А вообще, выглядят эти ша-де-синн — вот же названьице, неужели ничего попроще нельзя было придумать — впечатляюще. Мужчины сильны и отменно тренированы, под тонкими кольчугами перекатываются валики хорошо развитых мускулов, плечи как у штангистов, вон, руки к бокам прижать проблема. Девушки весьма хороши — ну, на мой взгляд, несколько перекачанные, но спортивная фигура — это всегда красиво. Узкозадые и плоскогрудые модели, может, на подиумах и уместны, не знаю, но в реальной жизни вызывают скорее сочувствие, чем сексуальное влечение. Хотя дело вкуса, наверное. Кому-то нравятся худышки, кому-то пампушки. На мой взгляд, такие девушки не для каждого. В том смысле, что половина моих знакомых рядом с этими валькириями будут смотреться бледно и печально. А вот, скажем, Роман, у которого я вещички покупал — дело иное. Медведь здоровый. Рядом с ним эти воительницы покажутся изящными и хрупкими.

Вооружены все шестеро одинаково — недлинными мечами в ножнах. И кинжалами — тут эпоха такая, что без кинжала или приличного ножа никуда, ни мяса отрезать, ни щепок для костра накрошить. Зато ни тебе луков, ни арбалетов… А вот интересно, как у них с магией? Помнится, этот Тесей, когда Галю убить пытался, всего лишь отводил её атаки мечом. Прямо об их способностях дядя Фёдор не говорил, но у меня почему-то сложилось мнение, что с магией эта раса на «ты», то есть, при случае, и колдануть могут так, что мало не покажется.

— Я должен подумать, — наконец заявил наставник.

— Не тороплю, — кивнул седой. — Скажем, завтра на рассвете. Либо ты выходишь для поединка, либо сообщаешь о том, что его не будет. И имей в виду, Фрейр, до завтра штурма не будет, но если вы попытаетесь сбежать… не советую.

Я предполагал, что, когда мы вернёмся к столу, дядьке придётся подробно пересказать содержимое беседы с седым. Но это не понадобилось. Все, не участвовашие в переговорах, включая суарра, сгрудились у приоткрытых ворот и слышали наш разговор от первого и до последнего слова. Вот и зачем было, спрашивается, брать девушку с собой на эту встречу? И так была бы в курсе событий. Ведь рисковали же, на мой взгляд, совершенно зря — именно Лена являлась целью ша-де-синн, а они, благо не местные, могли и наплевать на условности. Метнул бы кто-нибудь кинжал или заклинание какое-нибудь, и всё, прощай милая девочка Леночка. Но обошлось.

— Пррости, дрруг, я не понимаю, зачем он прредложил тебе этот поединок, — Растер выразил общее мнение, я и сам хотел задать тот же вопрос. Да и Руфус, как я заметил, открыл было рот, и тут же закрыл его, явно услышав приготовленные им слова из чужих уст.

— Боится, — коротко ответствовал дядька.

— Хм… — суарр выразительно подвигал нижней челюстью, что, вероятно, должно было выражать высшую степень сомнения.

Руфус прищурился, затем, не повышая голоса, поинтересовался:

— Чего именно?

Дядька усмехнулся.

— Он преследовал нас пять тысяч лет. Это долгий срок. Теперь он опасается, что во время штурма меня убьёт кто-нибудь другой, и это несколько… принизит его победу. Не сомневаюсь, что если мне удастся одержать верх, его спутники и в самом деле дадут нам уйти и предоставят эти самые два дня. Потом наверняка догонят.