Возрождение

Да и спокойная жизнь сказывается. Лет тридцать назад он плюнул бы в лицо каждому, кто посмел бы сказать, что вечер у камина с книгой куда приятнее, чем яростная схватка с Рыцарем Смерти или выслеживание оборотня в ночь полнолуния. Но проходили годы, и тёплый плед начал выглядеть привлекательнее стальной кольчуги, запах потрескивающих в камине дров радовал больше, чем резкая вонь сгоревшего под лучами «солнечного клинка» вампира, тихий спокойный вечер казался куда предпочтительнее ещё одной победы. Самое забавное, что он мог променять рутину сельской жизни на работу в столице. Мог… да и сейчас не поздно. Только вот не тянет.

Словно в ответ на эти мысли, на столе часто замигал голубым светом хрустальный шар.

Руфус опустился в глубокое кожаное кресло, коснулся шара пальцем и мысленно сообщил о готовности к диалогу. Синева тут же залила хрусталь, а затем разом схлынула, уступив место лицу немолодого мужчины, резкие черты лица которого выдавали человека жёсткого, волевого и, наверняка, не слишком лёгкого в общении.

— Зантор? — экзорцист чуть наклонил голову, губы тронула улыбка. — Давно не виделись. Забыл старика…

— Не прибедняйся, — хмыкнул собеседник. — Тебе до старости, как мне пешком до южного моря. Полсотни лет — не возраст.

— Годы… — вздохнул Руфус, — какой смысл их считать? Важно, как человек себя ощущает.

— Кресло, камин, плед, кружка чая с мёдом, — перечислил Зантор Клумм, третий магистр Ордена и, по роду деятельности, куратор всех сельских экзорцистов Суонна. Ну и старый друг, что немаловажно. — Я ничего не упустил?

— Толстые шерстяные носки, — подсказал Руфус.

— Ах, ну да… очевидно, мой подарок до тебя добрался.

— Я оценил, — хмыкнул Гордон. — И намёк понял.

— Так сделай выводы… — Зантор нахмурился. — Сколько можно сидеть в этой дыре, Руф? Приезжай, у меня шесть вакансий квестора и две — экзекутора. Поработаешь в столице пару лет, получишь место инквизитора. А там…

— Скажи, друг мой, — прервал поток обещаний Руфус, — скольких квесторов ты потерял за прошедший год? Только честно, я ведь и проверить могу.

Собеседник помолчал, по скулам прокатились желваки.

— Одиннадцать. Но, Руф, клянусь, никто из них тебе…

— Угу, и в подмётки не годился. Одиннадцать, значит? Это прогресс, годом раньше потери доходили до двух десятков. Знаешь, мне бы не хотелось пополнять собой эту печальную статистику. Даже если принимать твои комплименты за чистую монету.

— Трусишь? — скривился магистр.

— Не без этого, — экзекутор уже давно вышел из того возраста, когда ведутся на подначки. — В определённом смысле ты прав. Камин, чай с мёдом… слишком много лет прошло с тех пор, когда мне было в радость часами гоняться за ошалелым от крови упырём или долбить ледяными стрелами Рыцаря Смерти. Не могу сказать, что у меня тут слишком уж спокойно, всякое случается, но я привык к этому селу, к людям. И они привыкли ко мне, это ведь тоже немаловажно.

Послышался лёгкий стук, дверь кабинета чуть шелохнулась, словно собираясь открыться, затем прямо сквозь тёмно-красное, натёртое воском дерево просунулась милая девичья головка в обрамлении белокурых локонов.

— Простите, господин, не желаете ли чашечку чаю? Мне послышалось, вы говорили о чае с мёдом…

— Да, будь добра, Ната. И пару зернышек кардамона, если тебя не затруднит.

— Сию секунду, господин.

Девушка исчезла, растворившись в дверном полотне.

— Она так и служит у тебя? — ухмыльнулся Зантор. — Я недавно рассказал об этом в одной компании, так меня подняли на смех. Жаль, надо было поспорить, деньги лишними не бывают.

— А куда ей деваться?

— Ну, не знаю. По логике, призраки должны обходить экзорциста десятой дорогой, тем паче, призраки овеществлённые.

— Почему тем паче?

— Потому что они умнее.

— Ты же меня знаешь, Зан, я не убиваю тех, кто не несёт угрозы. И потом, Ната — не служанка. Она мой личный секретарь и весьма полезна на этом поприще.

— Всё равно она порождение Зла.

— Спорно, — поморщился экзорцист, — более чем спорно. Ната была милейшей девушкой при жизни, такой же осталась и в посмертии. А вот среди людей вполне живых часто встречаются такие, гм, особи, для которых жизнь — незаслуженная награда.

Зантор покачал головой. Не то чтобы с явным неодобрением, к причудам живущих на отшибе экзорцистов и магов он давно привык, и эта прихоть — держать в доме овеществлённого призрака в качестве прислуги — была далеко не самой экзотической. Скорее, сказывались столичные привычки, там на подобные эскапады смотрели косо. Что было вполне объяснимо — случаев, когда от рук (ног, жал, клыков, когтей и так далее) порождений Зла гибли люди, в столице набиралось не по паре в год, как в Сольфелле, а по десятку за декаду[24].

— Она подслушивала нашу беседу, ты заметил?

— Она всегда подслушивает. У девушки в последние двадцать лет не слишком много развлечений. К тому же ей положено быть в курсе моих дел, иначе как она сможет помочь мне в них разобраться.