Возрождение

Сиена пятнадцатого века была богата художниками второго плана. Таддео Бартоли, Доменико ди Бартоло, Лоренцо ди Пьетро по прозвищу Веккьетта, Стефано ди Джованни по прозвищу Сассетта, Сани ди Пьетро, Маттео ди Джованни, Франческо ди Джорджио — все они продолжали сильную религиозную традицию сиенского искусства, изображая набожные темы и мрачных святых, часто в жестких и тесных полиптихах, как будто решив навсегда продлить Средние века. Сассетта, недавно вернувший себе славу благодаря мимолетному капризу критиков, написал простыми линиями и красками очаровательную процессию волхвов и сопровождающих, степенно движущуюся через горные перевалы к колыбели Христа; он описал в изящном триптихе рождение Девы Марии; отпраздновал свадьбу святого Франциска с нищетой; и умер в 1450 году, «пронзенный насквозь резким юго-западным ветром».5a

Только к концу века в Сиене появился художник, чье имя, доброе или злое, прогремело на всю Италию. Его настоящее имя было Джованни Антонио Бацци, но современники-шутники прозвали его Содома, потому что он был таким откровенным каталитом. Он принял это прозвище с юмором, как титул, которого многие заслуживали, но не смогли получить. Родившись в Верчелли (1477), он переехал в Милан и, возможно, учился живописи и педерастии у Леонардо. На своей «Мадонне из Бреры» он изобразил винчианскую улыбку, а «Леду» Леонардо скопировал так хорошо, что на протяжении веков его подражание принимали за оригинал мастера. Переехав в Сиену после падения Лодовико, он выработал свой собственный стиль, изображая христианские сюжеты с языческой радостью в человеческом облике. Возможно, именно во время этого первого пребывания в Сиене Бацци написал мощного Христа в Колонне — собирающегося подвергнуться бичеванию, но физически совершенного. Для монахов Монте Оливето Маджоре он рассказал историю святого Бенедикта в серии фресок, некоторые из которых были выполнены небрежно, а некоторые настолько соблазнительно красивы, что настоятель настоял, прежде чем заплатить Содоме, чтобы обнаженные фигуры были снабжены одеждой для сохранения душевного спокойствия в монастыре.6

Когда в 1507 году банкир Агостино Чиги посетил его родную Сиену, ему понравились работы Содомы, и он пригласил его в Рим. Папа Юлий II поручил художнику расписать одну из комнат Николая V в Ватикане, но Содома так долго жил в соответствии со своим именем, что старый папа вскоре выгнал его. Его заменил Рафаэль, и Содома в скромный момент изучил стиль молодого мастера, впитав кое-что из его плавной отделки и тонкого изящества. Чиги спас Содому, поручив ему написать на вилле Чиги историю Александра и Роксаны, и вскоре Лев X, сменивший Юлия, вернул Содоме папскую благосклонность. Джованни написал для веселого Папы обнаженную Лукрецию, закалывающую себя до смерти; Лев хорошо вознаградил его и сделал кавалером ордена Христа.

Вернувшись в Сиену с этими лаврами, Содома получил множество заказов от духовенства и мирян. Несмотря на то, что он был скептиком, он писал Мадонн, почти таких же прекрасных, как у Рафаэля. Мученичество святого Себастьяна было темой, которая особенно пришлась ему по вкусу, и его исполнение этой темы во дворце Питти никогда не было превзойдено. В церкви Сан-Доменико в Сиене он изобразил Святую Екатерину, падающую в обморок, настолько реалистично, что Бальдассаре Перуцци назвал эту картину несравненной в своем роде. Занимаясь этими религиозными сюжетами, Содома скандализировал Сиену тем, что Вазари называет его «зверскими занятиями».

Его образ жизни был развратным и бесчестным, а поскольку рядом с ним всегда находились мальчики и безбородые юноши, которых он неумеренно любил, это дало ему прозвище Содома. Вместо того чтобы испытывать стыд, он превозносил его, сочиняя о нем стихи и распевая их под аккомпанемент лютни. Он любил наполнять свой дом всевозможными диковинными животными: барсуками, белками, обезьянами, катамаунтами, карликовыми ослами, барбарийскими скакунами, эльбскими пони, галками, бантамами, черепаховыми голубями и тому подобными существами…. Кроме того, у него был ворон, которого он научил говорить так хорошо, что тот подражал его голосу, особенно когда открывал дверь, и многие принимали его за своего хозяина. Остальные животные были настолько приручены, что постоянно находились рядом с ним со своими странными повадками, так что его дом напоминал настоящий Ноев ковчег.7

Он женился на женщине из хорошей семьи, но, родив ему одного ребенка, она оставила его. Исчерпав свой прием и доходы в Сиене, он отправился в Вольтерру, Пизу и Лукку (1541–2) в поисках новых покровителей. Когда и они закончились, Содома вернулся в Сиену, семь лет делил свою бедность с животными и умер в возрасте семидесяти двух лет. Он достиг в искусстве всего, что может сделать умелая рука без глубокой души, направляющей ее.