Возрождение

M. Francesco mio caro:

Я только что получил ваш портрет, доставленный мне в хорошем состоянии… за что сердечно благодарю вас. Он очень красив, настолько реалистичен, что я иногда ошибаюсь, полагая, что нахожусь рядом с вами и слышу ваши слова. Молю Вас извинить и простить за задержку и отсрочку моего автопортрета, который из-за важных и непрекращающихся занятий я до сих пор не смог выполнить своей рукой в соответствии с нашим соглашением….. Тем не менее, я посылаю Вам другой рисунок, Рождество Христово, выполненный среди стольких других вещей, что я краснею за него; я делаю этот пустяк скорее в знак послушания и любви, чем для чего-либо другого. Если взамен я получу [рисунок] вашей истории о Юдифи, я помещу его среди вещей, которые мне дороже и дороже всего.

Монсеньор иль Датарио ожидает вашу маленькую Мадонну с большим беспокойством, а кардинал Риарио — большую…. Я жду их с тем удовольствием и удовлетворением, с которым я вижу и хвалю все ваши работы, никогда не видя других более прекрасных, или более благочестивых и хорошо выполненных, чем ваши.

Тем временем мужайтесь, заботьтесь о себе с присущим вам благоразумием и будьте уверены, что я чувствую ваши страдания, как свои собственные. Продолжайте любить меня, как я люблю вас всем сердцем.

Всегда к вашим услугам,

ваша Раффаэль Сансио.7

Мы можем допустить здесь некоторую манерность, но то, что эта взаимная привязанность была настоящей, следует из другого письма, в котором Рафаэль отправил свою знаменитую Святую Цецилию Франчиа, чтобы поместить ее в капеллу в Болонье, и попросил его, «как друга, исправить любые ошибки, которые он может найти в ней».8 Вазари рассказывает, что когда Франчиа увидел картину, он был так потрясен ее красотой и так болезненно осознал собственную неполноценность, что потерял всякое желание писать, заболел и вскоре умер, на шестьдесят седьмом году жизни (1517). Это одна из многих сомнительных смертей у Вазари; но он милостиво добавляет, что существовали и другие теории.

Возможно, перед смертью Франчиа увидел несколько гравюр, сделанных в Риме его учеником Маркантонио Раймонди по рисункам Рафаэля. Посетив Венецию, Марк увидел несколько гравюр Альбрехта Дюрера на меди или дереве. Он потратил почти все свои дорожные деньги на покупку тридцати шести гравюр нюрнбергского мастера на дереве, посвященных Страстям Христовым; он скопировал их на медь, сделал с них оттиски и продал оттиски как работы Дюрера. Отправившись в Рим, он выгравировал на меди рисунок Рафаэля, причем настолько точно, что художник разрешил гравировать множество своих рисунков, делать с них оттиски и продавать. Раймонди копировал также картины Рафаэля и других художников, переносил копии на медь и продавал гравюры. Пока он зарабатывал на жизнь таким оригинальным способом, художники Европы, не посещая Италию, могли теперь узнать дизайн знаменитых картин мастеров эпохи Возрождения. Финигуэрра, Раймонди и их преемники сделали для искусства то же, что Гутенберг, Альдус Мануций и другие сделали для науки и литературы: они построили новые линии связи и передачи информации и предложили молодежи хотя бы в общих чертах ознакомиться с ее наследием.

III. ПО ЭМИЛИАНСКОМУ ПУТИ