Возрождение Феникса. Том 4

— Что?! — Сидя в кресле, Ладимир хватается за голову. — Бесоновы… но как?! Как? — в ответ лишь гробовое молчание. — Созывай в виллу всю дружину. Включай оборонительный пояс на полную боевую готовность. Домашних: жен, детей, слуг — под замок в бункер.

— Так точно, — Надрыщ уходит отдавать эти и другие распоряжения, о которых глава рода не счел важным подумать, но без них нет шансов пережить грядущий апокалипсис. Хотя его в любом случае нет.

Когда отец с сыном остаются одни в кабинете, Базан не выдерживает:

— Старик, теперь доволен? Доигрался. Наша песенка спета. Сейчас демоники Бесрновых перебьют весь род, и Гнездовы исчезнут с лица Земли.

— Я ошибся, — покаянно говорит Ладимир. — Ошибся, что не уничтожил род Беркутовых одиннадцать лет назад. Теперь же … когда Миронов послал группу захвата за сопляком, я решил, что щенку вынесен приговор. Я хотел закончить начатое. Воспользоваться моментом. Но Бесоновы…нет, я и не мог предположить, что они вступятся за это бесчестное семейство.

— Всё ты мог, — вздыхает Базан. Этот старый хрыч неисправим даже перед лицом смерти. — В «Зарнице» Беркутов кружил в танце Лизу Бесонову. Во всех салонах это обсуждали.

— Подумаешь, вошел в свиту сопливой княжонки…

— Черт! Да тебе хоть кол на голове теши, отец! — ревет Базар. — Никуда он не входил! Это Лиза вошла в свиту Беркутова! Вместе с княжной Волконской и бояриной Гудновой! Стайка самых знатных девиц бегает за Беркутовым, а ты до сих пор считаешь его неважной птицей! Вот и досчитался! Сука, старик, мы все подохнем из-за тебя! Сегодня подохнем! На каком языке тебе объяснить, чтобы ты наконец понял?!

Тишину, наступившую после слов Базана, нарушает скрипучий голос Ладимира.

— Я никогда не поступал бесчестно, всегда платил по счетам. И с Беркутовым тот же случай. Пускай щенок будет спать хоть с самой цесаревной, это не смоет его кровавый долг передо мной. А посему, сын, сбавь тон!

Базан лишь качает головой. Маразм не лечится. Надо было раньше по-тихому убрать старика, но его останавливала любовь к этому деревянному истукану, отец всё-таки, а теперь поздно шевелиться, Гвардия демоников уже в пути, они не будут разбирать кто виновник, всех пустят в расход, да и сказочке конец.

— Звони Миронову, отец, — бросает он. — Пусть сюзерен спасает твою правду.

В этот раз старик слушается сына. Но до герцога Людомир не дозванивается. Тогда он набирает секретаря Миронова и всё, что он слышит:

— Ладимир Херенкович, сейчас Его Сиятельство недоступен, — после этого трубку бросают.

Дозвониться не удается ни до других работников Миронова, ни даже до его сыновей.

Ладимир бледнеет. Мобильник выпадает из пальцев на ворсовый ковер. Оба Гнездовы молчат, каждый думая о своем. Никто больше не пророняет ни слова, пока не доносятся взрывы и беспорядочная и шквальная стрельба.

Началось.

— Дедушка! — дверь распахивается, и внутрь вбегает светловолосая девчушка в зеленом платьице с оборками. Голубые глаза, золотые локоны, утонченные черты лица — сразу ощущается кровь Беркутовых.

— Зара? — округляет глаза старик Ладимир. — Почему ты не в убежище вместе со всеми?

Девчушка обвивает руками морщинистую, как у шарпея, шею главы рода.

— Там деды не было, а потом бабахнули взрывы, и я испугалась за тебя. Вот и ускользнула искать.

— Глупенькая, — Ладимир гладит барышню по спине. — Всё с дедом в порядке, надо увести тебя. Сейчас…

Выстрелы гремят уже в коридоре, и глава замирает с ладошкой девочки в руке. Крики людей разрывают уши, раздаются вопли один страшнее другого, а затем всё резко смолкает.

Дверь выбивают с ноги, внутрь залетают демоники Бесоновых. На кого ни глянешь — живой кошмар. Тела их украшают скорпионьи жала, древесные шипы, мечи, заменяющие руки. Но все эти монстры блекнут на фоне прямоходящего Крокодила, залитого с ног до головы кровью. Когтистые руки объяты клубами пламени. Бывший майор Али собственной персоной. Во время Афганской компании какие только слухи не ходили об этом чудовище.

Базан вскакивает и окружает руки синей дымкой. Похоже, всё, что остается — продать жизнь подороже. Зара в ужасе прижимается к бледному деду. Ладимир как сидел так и сидит. Не боец он уже давно. Пришло время принять судьбу.

Вдруг раздается гневный голос:

— Гвардия, пожалуйста, уйдите из кабинета. Вы пугаете мою сестру.

В кабинет входит юноша в черной экипировке, но без бронешлема. За ним следуют еще бойцы, обычные люди с «калашами». Типичные боевики. Среди них выделяется разве что худенькая девушка с лисьим лицом да еще пара девиц пофигуристей. Вожака-парня же невозможно не узнать. Хотя на паскуду Всеволода он совсем не похож, фамильные ястребиные черты Беркутовых проглядывают на юношеском лице. Золотые волосы орошены брызгами крови, янтарные глаза горят огнем возмездия.

Крокодил бросает взгляд на юношу. Багровый глаз на миг затягивает пленка третьего века.

— Аднака, тутя вражины, — указывает он огненной лапой на Базана. — Когатком их подцепять — и нету. Быстра.

Наследнику от этого «быстра» резко поплохело. Монстр будто обсуждает кулинарное блюдо.