Возрождение полевых цветов

Он качает головой, его глаза темнеют от желания. Он хватает мои ноги и притягивает меня к краю матраса. Опустившись на колени, он лижет мою киску, как будто весь день только того и ждал, чтобы попробовать меня на вкус.

– Тайер! – кричу я.

Он лижет и сосет, вытягивая из меня ругательства и стоны. Он почти доводит меня до оргазма и останавливается.

– Тайер! – снова кричу я, на этот раз с мольбой. – Мне нужно…

– Я знаю, что тебе нужно, – произносит он не терпящим возражений тоном. – Давай растянем удовольствие. Вот увидишь, оно того стоит.

Он расстегивает рубашку, снимает ее и бросает на пол. Я наблюдаю за тем, как она раздевается, и мое нутро пульсирует от желания. Он ласкает свой член, его глаза горят. Он смотрит на меня, лежащую на кровати, обнаженную и сгорающую от желания.

– Ты моя, солнышко, – хрипит он.

– Твоя.

Я принадлежала Тайеру Холмсу с того самого лета, когда мне было восемнадцать. Никто и предположить этого не мог, но когда он поселился по соседству, наши жизни изменились навсегда.

Он входит в меня, и мы оба стонем от удовольствия.

– Ты чувствуешь? Чувствуешь, как твоя киска обхватывает мой член? Твоя киска создана для меня и только для меня.

Он трахает меня жестко и быстро, как будто не может мной насытиться.

– Черт, я люблю тебя, – рычит он, уткнувшись лицом в мою шею. Я отталкиваю его, и он подчиняется и ложится на спину, чтобы я могла его оседлать. Я двигаю бедрами и запрокидываю голову.

Для равновесия я упираюсь ладонями в его грудь. Он смотрит на меня снизу вверх, как на богиню, и разрази меня гром, если я не чувствую себя могущественной. Его большой палец находит мой клитор, и я громко охаю.

– Да, вот так, не останавливайся! – умоляю я и отчаянно жажду оргазма, особенно после того, как он отказал мне в удовольствии в первый раз.

Однако он был прав, потому что когда оргазм наконец настигает меня, я ощущаю его всем телом. Я никогда не испытывала ничего столь мощного и интенсивного.

Мои ноги дрожат, и он с легкостью переворачивает меня на спину. Его пальцы зарываются в мои волосы и тянут за пряди. Я вскрикиваю, когда очередной оргазм пронзает мое тело.

– Тайер, о, боже! Не останавливайся!

Он трахает меня так, что я знаю: завтра я буду чувствовать это всем телом. Но мне все равно. Мне нравится напоминание о том, что я принадлежу ему.

Он подтягивает меня вверх, и вот мы уже сидим друг перед другом. Он смотрит мне в глаза. Это напряженно, романтично, сексуально. Я обвиваю руками его шею, волосы на его груди щекочут мою кожу. Я целую его, и наши языки переплетаются, как и наши тела.

– Я думаю… Я думаю… О, боже мой. – Невероятно, но мое тело достигает пика в третий раз. Следом за мной кончает Тайер, громко выкрикивая мое имя.

Мы падаем на кровать, наша кожа влажная от пота. Он обхватывает меня за талию и прижимает к себе. Мы лежим, поражаясь силе нашей любви. Меня не волнует, что этот мужчина старше меня более чем на десять лет. Раньше меня беспокоило, что подумают люди. Но теперь черт с ними, они не знают нас, они не знают нашей любви, нашей жизни, того, как тяжело мы боролись, чтобы попасть сюда. Я бы не стала отрицать любовь к этому мужчине. Ни за что на свете.

Глава пятьдесят третья

Тайер

– Детка. – Я в сотый раз стучу в дверь. – Впусти меня.

– Нет. У меня желудочный грипп, и я не хочу, чтобы ты заразился. – Я слышу, как она копошится над унитазом.

– Калеб уже приехал из Бостона?

– Еще нет.

Я слышу, как ее опять рвет.

– Я возьму Сэду и сгоняю в магазин. Тебе нужно немного «Гаторейда»[5], чтобы поддержать уровень электролитов.

При слове «Гаторейд» ее рвет.

– Никакого «Гаторейда». Пожалуйста.

– Тогда куплю что-нибудь другое. Здесь на тумбочке вода. Постарайся выпить ее, пока меня не будет.

Мне противна мысль, что я оставлю ее в таком состоянии, но мне необходимо что-то ей принести.

Внизу Сэда сидит за кухонным столом с книжкой-раскраской.

– Привет. – Я взъерошиваю ее волосы, и она улыбается. – Давай съездим в магазин и купим кое-что для мамы.

– Хорошо. А можно мне мороженое?

Этот ребенок. Она всегда знает, как меня провести.

– Конечно.

Она закрывает книжку-раскраску и убирает карандаши. Мы едем в город в аптеку. Несмотря на протесты Салем, я беру бутылку «Гаторейда» и «Педиалит[6]». Да, он для детей, но разве это повредит? Сэда идет рядом, пока я блуждаю среди полок в поисках лекарства, которое поможет Салем побороть этот грипп. И вдруг замираю в отделе планирования семьи.

– Ой! – Сэда сталкивается со мной и потирает лоб. – Папа, почему ты остановился?

Салем не удосуживалась сделать тест на беременность по крайней мере последние три месяца, потому что до этого он был постоянно отрицательный. Но не исключено, что то, что она принимает за желудочный грипп, – это… нечто большее.

Ребенок.

Я беру с полки тест на беременность и кладу его в корзинку.

– Что это такое? – интересуется Сэда.

– Ты же знаешь, что мы с твоей мамой пытаемся завести ребенка?

– Да. – Она энергично кивает. – Я хочу сестричку.

Я улыбаюсь.