Возрождение времени

Позже Тяньмин узнал, что в тот момент, когда Чэн Синь отбросила пульт, гравитационно-волновые сенсоры флота различили вдали, в нескольких миллионах километров по курсу, некий едва заметный объект. Он двигался по какой-то запутанной траектории, хаотичной, как броуновское движение. Это странное перемещение заставляло предположить, что объект не был природным феноменом. Командование флота, никогда не терявшее бдительность, включило общую тревогу. Однако рядовые члены команды были слишком увлечены празднованием, так что, прежде чем были предприняты какие-либо меры защиты, загадочный объект изменил свой курс и понесся навстречу флоту почти со скоростью света. Через мгновение он уже поглотил весь флот, состоявший из нескольких сотен кораблей.

Каждый корабль теперь окружала жутковато светящаяся структура. В момент перехвата объект скорректировал свой курс и скорость так, чтобы они соответствовали курсу и скорости флота. Теперь флот и объект находились в покое относительно друг друга.

Однако структура проникла внутрь только одного корабля – того, на котором был Тяньмин.

Если быть более точным, объект воздействовал только на Тяньмина.

Поначалу Тяньмин решил, что это очередной сон-галлюцинация, наведенная его хозяевами, но вскоре сообразил, что трисоляриане при их когнитивных особенностях не способны создать такой образ. Инопланетянам не хватало художественных способностей и фантазии; изобретая кошмары, чтобы мучить или изучать Тяньмина, они руководствовались элементами, извлеченными из его памяти и подсознания, и лишь изредка вводили в сны что-то, не имеющее отношения к его собственному опыту. Эта грандиозная, прекрасная трехмерная фигура не вмещалась в их представления об эстетике и выходила далеко за пределы человеческого воображения. Нет, это был не сон.

А если это не сон, то как мог Тяньмин видеть все тайные закоулки корабля? Каким образом свет, заблокированный непрозрачными переборками, мог проникнуть в его глаза? Это было просто несовместимо с законами физики. Разум Тяньмина, пытавшегося найти ответ, хаотически бурлил.

– Потому что природа света безгранична, – прозвучал голос в его мозгу.

Нет, не голос – это была мысль. Тяньмин знал, что мысль принадлежала не ему и не трисолярианам. Пришельцы часто общались с ним, посылая электрические сигналы напрямую в его мозг, так что ощущение было ему знакомо. Эта мысль была иной. Она явилась не снаружи, она возникла в глубине его собственного разума.

В то же мгновение Тяньмин почувствовал взрыв дотоле еще не испытанной им боли – у него даже дыхание зашлось. Это была не физическая, а скорее духовная травма. Казалось, будто в его подсознание ворвался поток иных мыслей и чувств, грозя взорвать разум и затопить то, что осталось от рассудка: рождение Вселенной, небесный свет, безграничность космоса, глубина пространства… неизведанность, потаенность, страх, скорбь, радость…

Тяньмина охватил ужас сродни тому, какой почувствовал Зевс, когда Афина рождалась из его черепа. Тяньмин взвыл и схватился за раскалывающуюся от боли голову. Однако тут же принудил себя сосредоточиться и прибегнуть к приемам медитации, подобной чань-буддистской, – он выработал их в течение долгих лет, когда сопротивлялся умственным пыткам трисоляриан. Поток бурных, хаотичных мыслей застыл ледяной глыбой, а затем растекся в широкий спокойный океан.

– Кто ты? – спросил Тяньмин, когда немного пришел в себя.

I’m the Spirit.

– Я Дух.

Летнее дерево, тени в лунном свете, отражение в воде, собственный образ в зеркале…

Тяньмин почувствовал еще один массированный удар по сознанию. Разум его балансировал на краю бездны. Он переборол себя и спросил:

– Дух? Что за дух?

– Дух света.

Свет и тень, сияние и мрак, призывный зов рога и вечная тишина, морские глубины и небесный свод…

И Дух Божий носился над водами…

И сказал Бог: Да будет свет. И стал свет…

И свет пронзил тьму, но тьма не ведала света…