Возрождение времени

Согласно подписанному ею контракту, ее клетки должны были храниться в течение двухсот лет. Если к тому времени никто не выразит желания клонировать ее, клетки должны быть уничтожены. Прошло двести лет, и в середине Эры Устрашения человечество вернулось в стабильное состояние. Гуманизм и присущие ему ценности снова обрели значение. Появились люди, которые организовали Лигу защиты генетических материалов. Они ратовали за то, что клетки, ожидающие клонирования, – это тоже люди и у них есть право на жизнь. Эти активисты собрали немного денег на наше клонирование. Фондов на всех не хватало, поэтому клонировали всего один-два процента всех сохранившихся клеток. Не знаю, почему выбрали меня – может, потому, что я была красивая. Вот так и получилось, что двести лет спустя надежды и мечты моего прежнего воплощения продолжали жить…

– Почему ты все время употребляешь этот термин? – спросил Тяньмин.

– Жаргон клонов. Если наши доноры на момент нашего возрождения были еще живы, мы называли их родителями, а если нет – мы звали их предыдущими воплощениями. По существу, мы были сиротами и таким образом пытались обрести корни во времени. Сяова, мое предыдущее воплощение, оставила мне длинное письмо, в котором во всех подробностях рассказывала историю своей жизни. Она также посоветовала мне не быть дурочкой и жить не напрягаясь. Вот так я и узнала твою историю, узнала про звезду DX3906. И вот почему я выбрала ее темой своей диссертации.

АА замолчала, будто собираясь с силами, прежде чем продолжить рассказ.

Семьсот лет превратностей судьбы соединяло их. То, что выглядело случайной встречей, оказалось любовью, начавшейся еще в прошлой жизни. В этот момент каждый из них слышал биение сердца другого.

Пытаясь прогнать ощущение неловкости, АА рассмеялась:

– Пожалуйста, пойми меня правильно, Тяньмин. «Предыдущее воплощение» – это только термин, которым мы пользуемся. Я не Ай Сяова. И уж точно не такая глупенькая. Хотелось только, чтобы ты знал: ты никогда не был один. Даже в те годы, когда ты чувствовал себя полностью оторванным от мира, всегда был кто-то, кто думал о тебе. Когда твой замороженный мозг летел сквозь тьму космоса, кое-кто искал тебя на Земле… – Она еле удержалась, чтобы не выпалить то, что хотела сказать.

И это была не Чэн Синь.

После долгого молчания Тяньмин прошептал:

– Я Жан-Кристоф, а она моя Антуанетта.

* * *

Несколько мгновений спустя АА собралась с духом и продолжила открывать свои тайны.

– Собственно говоря, это я несу ответственность за пробуждение Чэн Синь. Узнав, что она легла в гибернацию в период Общей Эры, я попыталась разыскать ее. В год, когда должны были избрать Держателя Меча, я наконец нашла записи о ней. Она не была какой-то значимой фигурой, и правительство не собиралось будить ее. Но этого хотела я – чтобы познакомиться с твоей первой любовью, женщиной, которую Сяова, мое предыдущее воплощение, никогда не встречала. Как раз в этот момент я обнаружила две планеты около звезды DX3906; одна из них – та, на которой мы сейчас живем. Поскольку каждый год открывалось по нескольку сотен экзопланет, большинство людей не обращали на подобные новости никакого внимания. И все же я рассказала о своем открытии одной знакомой журналистке, а та раскопала историю о том, как почти триста лет назад Чэн Синь подарили звезду. Она накатала очерк, снабдив его достаточным количеством преувеличений, чтобы пробудить интерес у публики и правительства. И вот результат – моими усилиями Чэн Синь вывели из гибернации. Я постаралась, чтобы меня назначили ее помощницей – мне хотелось узнать ее получше, – и нежданно-негаданно мы подружились… Вообще-то в мои намерения вовсе не входило поднимать такой шум, чтобы общественность захотела сделать ее Держателем Меча.

Кровь отхлынула от щек Тяньмина. Подумать только – за судьбу Чэн Синь, оказывается, ответственна ее подруга!

– Очень сожалею, Тяньмин. Я просто поддалась любопытству. Правда не хотела ничего такого… – Голос АА затих, лицо выражало страдание.

Тяньмин не мог говорить. Он попытался представить, как бы все обернулось, если бы не вмешалась АА или если бы она разбудила Чэн Синь на несколько лет позже.

Что было бы, если бы вместо Чэн Синь в выборах приняли участие другие кандидаты с похожими взглядами? А вдруг игра Томаса Уэйда все-таки увенчалась бы успехом, и Земля тогда не была бы разрушена? В этом случае Чэн Синь тихо-мирно прожила бы остаток своей жизни на Земле… или, быть может…

– Я носила в себе эту тайну столько лет… Получается, что человек, на котором лежит наибольшая ответственность за гибель Земли, – это не Чэн Синь или ты, а я. После катастрофы я пыталась утешить Чэн Синь, но на самом деле я по большей части утешала себя. Если бы не мое любопытство, все могло бы пойти по-другому.

Тяньмин закрыл глаза, его лицо напряглось, как будто он пытался что-то вспомнить. АА, побледнев, проговорила:

– Можешь обвинять меня, но, пожалуйста, не обвиняй Ай Сяова. Она не имеет к этому никакого отношения. Она хотела сказать тебе…