Возрожденная любовь

Граф сощурился и вонзил вилку в кусок копченой рыбы.

– Я желаю, чтобы мой сын поправился.

– Хорошо. Тогда мы будем обсуждать опиаты за завтраком, – просто сказала Мэгги. – Мне, пожалуйста, яйца, и больше ничего.

Пауэрз все еще стоял с приоткрытым ртом. Спустя мгновение он кивнул, светлые волосы засияли в утреннем свете.

– Должен с вами не согласиться. Яйца, да. – Пауэрз положил огромную порцию на ее тарелку. – Но я не единственный, кто совершенно очевидно слишком худой. Вы тоже, мадам. А теперь сделайте мне одолжение и выберите на завтрак что-нибудь еще.

Она вздохнула и посмотрела на Джеймса в замешательстве. Он выглядел совершенно серьезным. Стоял у буфета с тарелкой в руке и ждал. Мэгги подняла руки.

– Все, что считаете нужным.

– Все, что считаю нужным. Какие очаровательные слова. – Последовал звон ложек и фарфора.

Маргарет терпеливо ждала, настроившись не поддаваться Стенхоупу или его отцу.

Граф сделал большой глоток кофе. Изящно опустив чашку на блюдце, он произнес:

– Ваши методы весьма неординарны.

Она терпеливо улыбнулась. За день до этого он уже отчитал ее, и она готовилась к очередному раунду. В конце концов… Она бросила взгляд на два огромных лиловых синяка, расплывшихся по линии подбородка Джеймса. Лед, конечно, помог. Может, позднее, вечером ей удастся приложить лед к остальным его синякам. Живот пострадал больше всего.

– Маргарет?

Она моргнула.

– Да?

Джеймс кашлянул.

– Мой отец вообще-то сделал вам комплимент.

Маргарет покраснела и повернулась к графу.

– Прошу прощения. Мои мысли были… в другом месте.

Откинувшись на резной стул красного дерева, граф опустил руки на подлокотники.

– Я сказал: не могу отрицать, что мой сын поднялся раньше девяти, способен разумно разговаривать, сам оделся и ест.

– Ты так говоришь, словно никогда такого раньше не видел, – проскрипел Пауэрз и, чтобы подчеркнуть свое недовольство, шлепнул кусок рыбы на тарелку Маргарет.

– Не видел, – возразил Карлайл. – Уже много лет.

– Ерунда. – Стенхоуп обошел ее сзади и осторожно опустил перед ней синюю тарелку расписного фарфора. – Хотите чего-нибудь еще?

Что еще ей могло понадобиться? Пауэрз водрузил перед ней гору яиц, колбасок, копченой рыбы и томатов. В дополнение к этому на столе стояли чайник, кофейник, несколько тостов и настоящая радуга джемов.

– Нет, благодарю вас.

Джеймс низко поклонился, явно с издевкой.

– Тогда, если мадам позволит, я сяду.

– Мадам позволит, если вы согласитесь съесть еще порцию бекона. Вам нужно подкрепиться.

Граф захохотал.

– Моя дорогая, вы ему что, нянька?

– Кажется, да, – парировала она и потянулась к серебряному кофейнику. Ей понадобится больше, чем обычная чашка. Эти двое ее прикончат. А у нее большие планы на сегодня.

– Если бы у каждого мальчишки была няня вроде Маргарет, – сказал Джеймс, – мы бы все выросли настоящими дьяволами.

Мэгги громыхнула кофейником.

– Прошу прощения?

Граф испустил протяжный страдальческий стон.

– Мой сын, как всегда, ведет себя точно осел.

Джеймс положил себе бекон.

– Я только хотел сказать, что леди, обладающая таким терпением, будет искушать мальчишек вести себя так плохо, как только возможно, чтобы добиться наказания.

– Вы хотите меня испытать? – тихо спросила она.

Джеймс тут же прекратил веселиться.

– Этого я не планирую.

В комнате воцарилась тишина, и он вернулся за стол.

Так все и было. Истинная природа их положения. В настоящий момент виконт Пауэрз не планирует причинять себе вред или делать попытки Маргарет практически неосуществимыми, но когда человек так долго находится в темноте, свет его раздражает, неважно, каким полезным он может быть.

Она выдавила улыбку.

– В таком случае нам следует положиться на святость ваших намерений.

– Ха, – произнес граф.

– Святость? Что может заставлять вас думать, что я на это способен? – Джеймс, нахмурившись, посмотрел на ее тарелку. – Вам действительно стоит поесть.

Маргарет подцепила вилкой яйцо.

– Как Святому Франциску, сегодня вам придется отбросить собственный комфорт и дарить утешение нуждающимся.

Стенхоуп моргнул.

– Утешение.

– Это значительное слово, – радостно сказала она.

– Почему мне вдруг кажется, что я попал в осаду? – Джеймс потянулся за тостом и рассеянно намазал его маслом, каким-то чудом не уронив ни крошки.

Мэгги посмотрела на идеально чистый стол под куском хлеба. Как бы она ни практиковалась, ей так и не удалось овладеть этим утонченным умением в отношении всего, что крошилось. И хотя это было глупо, она всегда стыдилась, когда устраивала беспорядок.

– Хотите мой тост?

– Простите?

– Вы на него таращитесь.

– О нет. Я просто подумала, что нужно спросить вашего повара, нет ли у него лишних буханок.

– Мы собираемся кормить уток? – поинтересовался Джеймс, поднеся вышеозначенный тост к губам. – Парк не имел особенного успеха…

– Нет. Мы собираемся в Ист-Энд, – весело объявила она.

Граф поперхнулся:

– Я… Я не думаю, что это хорошая мысль.

– Вы отправляете меня обратно? – Пауэрз опустил хлеб. – Маргарет, с этим местом у меня связано много воспоминаний…