Возведённые в степень

– У нас из ночных, может, вообще никто не увеличился, – поддержал друга Лера.

На дверях музея висел большой навесной замок.

– Дай-ка я, – вышел вперёд с арматурой дед Потап.

Но оказалось, что замок не закрыт. Удивлённые, они оглядели улицу – никого.

– За мной, – шепнул дед и первым вошёл в бывший панский дом.

Друзья последовали за ним. Только Нечапай, исполняя команду, остался охранять вход и телегу с конём.

Оружия в музее оказалось даже больше, чем они предполагали. Лера выбрал себе пистолет-карабин системы Маузера, который лежал на стенде под стеклом. Рядом на брезентовом ремне висела огромная кобура-колодка из орехового дерева.

– Смотри, – показал он Шурке, – десятизарядный маузер. Пристёгиваешь к нему вместо приклада кобуру и получается настоящий автомат.

– Откуда ты знаешь?

– Читал. Можно стрелять короткими очередями. А бьёт он на километр.

Тут же Лера обнаружил несколько магазинов. Больше боеприпасов к пистолету не нашлось. Шурка взял со стенда шашку в серебряных ножнах, а в придачу никелированный пистолетик, к которому нашлось всего два патрона.

– Тоже маузер, – удивился он, прочитав надпись на его боку.

– Это гражданский, – снисходительно пояснил Лера, – на девять патронов. Но бьёт тоже ничего.

Со стендов они сняли десять винтовок. Ещё около полусотни лежало в подвале музея. Там же обнаружили несколько ящиков, наполненных патронами всевозможных калибров.

– Ого! – удивился дед. – Ну, теперь мы им покажем, как капусту воровать!

Погрузив на телегу оружие и боеприпасы, они общими усилиями выкатили из дома станковый пулемёт системы «максим».

– Ставим в конец телеги, – приказал умудрённый жизнью Потап. – Мало ли чего, вдруг глобалы нападут!

– Теперь, – показал он Лере на ближайший колодец, – принеси водицы с полведра.

И пока Лера бегал, свинтил с надствольного кожуха пробку.

– А зачем пулемёту вода? – удивился Шурка.

– Для охлаждения, – пояснил дед, – чтобы при стрельбе ствол не перегревался.

– А этот? – взялся Шурка на лежавший поверх винтовок пулемёт с двумя стальными ножками и круглым диском сверху.

– Это ручной, пулемёт конструктора Дегтярёва. Он посовременней будет, и охлаждение у него воздушное, – пояснил дед и прислушался.

Где-то высоко над ними возник и стал нарастать сверлящий вой.

– Что это? – вооружился арматурой Потап.

Глобальные кровососы

Неожиданно прогремел выстрел, и возле телеги свалилось нечто щетинистое размером с курицу. Друзья присмотрелись и ахнули. Перед ними лежал здоровущий комар. А то, что они сразу приняли за щетину, оказалось крыльями, ножками, усиками и комариным хоботком.

– Кто стрелял? – наконец, опомнился Лера, озираясь.

И с радостью обнаружил, что из дома напротив машет ему рукой и улыбается учительница математики. В другой руке она держала винчестер.

– Надежда Филипповна! – подбежал к ней Лера. – Где это вы так стрелять научились?

– Я же родом из Сибири, – добродушно улыбнулась учительница. – А там что ни охотник, то снайпер. Белку в глаз бьют, чтобы шкуру не испортить.

– Вы, наверное, за оружием для самообороны? – угадала она. – Езжайте, я вас прикрою. По радио передали, что части нашей армии уже на марше. Вот-вот придут на помощь. Я бы и сама пошла воевать, но пока не могу. Плохо себя чувствую. Ангина, – показала она на закутанное пуховым платком горло, – и сердце болит.

– Много здесь комаров? – поинтересовался Лера. – Не закусают вас?

– Много, – улыбнулась учительница. – На Панском пруду кишмя кишат. Но я отобьюсь. Я же сибирячка. А русские говорят: в родном дому и стены помогают.

– Мой дом – моя крепость, – вспомнил Лера.

– Это уже англичане.

– До свидания, Надежда Филипповна! – помахал на прощание рукой Лера. – Спасибо.

Как только оружейная телега отъехала от музея, в прибрежных зарослях пруда возник и мало-помалу стал нарастать вой. Казалось, будто пикирует эскадрилья штурмовиков.

– Смотрите, – показал Лера на камыши.

Шурка с дедом глянули и обомлели – над камышами вилась целая стая гигантских комаров.

– Держитесь, хлопчики! – крикнул Потап, взмахнул кнутом и так стеганул коня, что тот чуть из оглоблей не выскочил.

Глобализованное комарьё, почуяв человеческое тепло, ринулось вдогонку.

– Из «максима» их, из «максима»! – подсказал дед.

Шурка припал к прицельной планке пулемёта, Лера сунул в приёмник патронную ленту.

– Та-та-та-та-та! – застрочил «максим», выплёвывая смертельный свинец.

– Цок-цок-цок! – отчаянно стучал копытами буланый.

И помчались они, будто на тачанке, отстреливаясь от наседающих кровососов. Верный Нечапай бежал рядом.

– Так им, так! – радовался Лера, доставая из ящика новую ленту.

Но внезапно пулемёт умолк.

– Дедушка! – заорал Шурка. – Возьми левее, глобалы сбоку заходят! Не могу достать!

Дед Потап и рад бы взять влево, но там рос высоченный бурьян, среди которого затаились глубокие бетонированные подвалы заброшенной новостройки.

– Быстрее! – стонал в отчаянии Шурка. – Не то закусают!