Возвращение

Гранд почувствовал на себе пристальный взгляд брата и легкое ментальное прикосновение. Он понял, что показать сейчас ему свои истинные чувства, и настроить против себя еще и его, было бы чрезвычайно глупо. Поэтому поднял голову и через силу улыбнулся:

– Ну что Вы, учитель. Я очень рад, что моя мать, выбрала именно Вас в качестве моего наставника.

– Если честно, то вот я несколько озадачен ее выбором, – неожиданно искренне признался тот. – Я впервые при дворе и никого и никогда до этого не учил. Да и Владетельницу впервые вижу и теряюсь в догадках, откуда она знает обо мне. Однако насколько я понимаю, приказы Владетельницы обсуждению не подлежат.

– Вы совершенно правы, учитель. Моя мать не терпит пререканий.

– Принц, может Вы будете обращаться ко мне на ты и по имени? Как-то не привык я, чтобы так ко мне обращались…

– Я был бы не против, – Гранд усмехнулся, – но думаю, моей матери это вряд ли понравится. И если я такое позволю себе, то уверен: она потребует моего наказания за недозволительное поведение.

– Да, наверное… Вы правы, принц, – Шон в растерянности стал нервно перебирать пальцы. – Похоже, что Вы гораздо лучше меня разбираетесь в придворном этикете и недоумеваю, как я смогу Вас ему учить… А ведь насколько я понял, именно для этого Владетельница приставила меня к Вам…

– Вы не переживайте, учитель, – Гранд ободряюще улыбнулся. – Этикет здесь не причем, моей матери просто нужен человек, способный контролировать, насколько четко я исполняю ее распоряжения, а в случае моего неповиновения или ее недовольства, способный унизительно меня наказать. Это не особенно сложно, поверьте.

– Вы уверены, принц? Что ж, тогда пожалуй, мне стоит поговорить с Владетельницей, о том, что она явно ошиблась с выбором, – Шон нахмурился и сердито поджал губы.

Гранд знал эту привычку и подумал, что явно сказал брату лишнее. Ведь знал, что иногда того заносит, и он может поступить даже во вред себе, если считает, что задета его честь, и все равно не сдержался. Надо было срочно исправлять ситуацию, поэтому он просительно поднял руку:

– А вот этого делать не стоит, учитель. Если Вы поступите так, наказан буду я. И очень сурово. Прошу, забудьте то, о чем я сказал. Считайте это неуместной и глупой шуткой, за которую можете наказать прямо сейчас.

– Я не стану Вас наказывать ни сейчас, ни потом.

– Вы хотите, чтобы меня наказывали публично? Если откажитесь Вы, Владетельница прибегнет именно к этому методу воспитания. Она уже пообещала мне это.

– Но это шантаж.

– Моя мать – маг, очень хороший маг, и шантаж не единственное ее оружие, поэтому не надо вступать с ней в конфронтацию. Ничем хорошим это не закончится. Я на собственном опыте проверил, поэтому прошу, учитель, не надо ей перечить, подчинитесь.

– Вы рассуждаете не по возрасту, принц, – Шон изумленно посмотрел на него

– Жизнь во дворце делает мудрее.

– И Вы стерпите?

– А Вы думаете, у меня есть выбор?

– Ваша мать явно к Вам несправедлива. Вы на редкость благоразумны, принц.

– Я провинился перед ней и теперь расплачиваюсь за свое неосмотрительное поведение, которое она долго мне не простит, если вообще простит когда-нибудь.

– Вы чем-то обидели ее?

– Я не хотел бы говорить об этом, – Гранд поморщился. – Просто имейте в виду, что если ей не понравится, насколько Вы строги со мной, то впадете Вы в немилость, а это чревато как серьезными неприятностями для Вас, так и для меня. Так что не старайтесь меня защищать или выгораживать. Это приведет лишь к ужесточению репрессий с ее стороны.

– Я поражен Вашей откровенностью, принц. Я, конечно, учту все, что Вы мне сказали, но в любом случае мне бы хотелось быть Вашим другом, а не строгим надзирателем.

– Ну если Вас утешит, учитель, что в первую очередь я буду Вас воспринимать именно так, то обещаю Вам это.

– Спасибо, принц, мне это лестно.

Гранд был уверен, что теперь Владетельница не преминет воспользоваться возможностью ежедневно требовать его наказаний. Однако он ошибся в прогнозах. Владетельница не стала настаивать на них, удовлетворившись или его смиренным видом или безропотной покорностью, которую он старательно демонстрировал. Зато она стала оказывать Шону явные и достаточно двусмысленные знаки внимания. И очень скоро Шон потерял голову от любви к ней. А она, откровенно издеваясь над ним, то обнадеживала игривыми комплиментами и ласками, то доводила до исступления холодностью и пренебрежительным тоном. В такие моменты Шон был готов из кожи вон вылезти, лишь бы вернуть ее расположение.

Гранд много раз пытался говорить с ним, объясняя, что Владетельница лишь играет и ему не пристало так себя вести, но все было бесполезно. Шон не в силах был бороться с бушевавшей в сердце страстью, и был готов на все, лишь бы Владетельница снизошла до него.

Не выдержав такой картины, Гранд пошел просить аудиенции у матери.

– Ты почему без учителя? – раздраженно осведомилась она, едва увидев его на пороге.

– Владетельница, я умоляю Вас выделить мне пару минут наедине. Потом я приму любое наказание, за то, что осмелился прийти без него.