Возвращение

Метрострой располагался по адресу Тверская 5 в гостинице ‘’Лоскутная’’. Дорога на работу была для Матильды очень приятной. При желании можно было добежать до места за 15 минут, но Матильда выходила пораньше, чтобы спокойно пройтись по любимому Камергерскому переулку. То, что учреждение располагалось в гостинице, создавало на работе домашнюю обстановку. Коллеги тоже производили на Матильду приятное впечатление, это были инженеры железнодорожники, в основном, с дореволюционным образованием. Конечно, ни о каком свободном владении иностранными языками речь там не шла, но кое-какие навыки чтения технической литературы у инженеров были. В штате был и переводчик с немецкого, молодой выпускник иняза уже советских времен по имени Володя. Возможно с текстами по гуманитарным дисциплинам он бы справлялся неплохо, но техническая специфика документов его явно напрягала и приходилось делать переводы в тандеме с каким-нибудь инженером, редактирующим корявый Володин перевод. Конечно, Матильда не разбиралась в технике, но свободное владение несколькими европейскими языками позволяло ей читать техническую документацию как на родном. И, к огромной радости коллектива, сразу стало понятно, что редактор ей не нужен. Но работа проектировщиков шла очень тяжело. Споры не утихали, вариантов строительства подземки, судя по международному опыту, было несколько: берлинский открытым способом, парижский на небольшой глубине, нью-йоркский – на большой… Главным ответственным за проект был Лазарь Каганович, первый секретарь Московского комитета ВКП (б). В Метрострое он появлялся часто, но с Матильдой никогда не вступал в контакт, а другие приходящие вступали. Расспрашивали устраивает ли её работа, есть ли у неё мнение по поводу каких-нибудь улучшений и тому подобное. Матильда понимала, что эти люди коллеги Тимофея, но не напрягалась особенно. На контакт шла, производственные вопросы обсуждала, жаловалась, что документации поступает очень мало, что она работой не перегружена, а инженерам трудно. ’’ Товарищи’’ всегда слушали очень внимательно и иногда Матильде казалось, что в их взглядах мелькают улыбки, только в глубине глаз, без участия губ. Особенно этим отличался самый пожилой из них, он приходил и беседовал с Матильдой чаще других, а представился как Сергей Николаевич. Матильда смотрела на него и думала: ’’ Ему лет 50, значит он стал совсем взрослым ещё до революции, кем он был? Пролетарское происхождение по нему не считывалось. Как пришёл в органы? Может быть он тоже из имперской полиции? А может и отца моего знал? ’’ Но, разумеется, не спрашивать о чём-то подобном у Матильды ума хватало. А тем временем стройка началась до окончания проектных работ. Рыли землю прямо в непосредственной близости от Метростроя, на Охотном ряду. Каганович принял решение часть шахт делать методом глубинного заложения, часть – открытым способом. И прошел слух, что причиной выбора глубинного заложения была вероятность использования станций метро как бомбоубежищ в случае войны. После того, как этот слух дошёл до ушей Матильды, ей снились кошмары несколько ночей.