Возвращение

— Отец! — едва ли не бегом он бросился на поиски где-то затерявшегося среди воинов родителя. А чародей, появившись вновь, посмотрел вслед бегущему и слегка приподнял закрывающий часть лица балахон, открыв свету скрывавшуюся под ним усмешку. Войско государя было ещё далеко, но иногда стоило сбить спесь с расхрабрившихся в победах над крестьянами горцев. Караахмед, о существовании которого даже не подозревали вышедшие на тропу войны орки, протянул руку в сторону жалобно застонавшей девушки. Вспышка пламени, и на том месте, где она только что лежала, осталась лишь уносимая ветром горсть пепла. Ничто не должно было запомнить его присутствия. Чародей обвёл взглядом поднимающиеся ввысь клубы дыма, и лёгкая улыбка искривила его губы. Что ж, он своего добился. Теперь уже ничто не остановит возжелавших мести воинов государя. Пламя захлестнет оркские аулы и крепости, тысячи их лучших воинов полягут в битвах, кровь потечёт по камням мутным потоком, в котором так хорошо ловится золотая рыбка, особенно если знать, на что и как ловить. А он знал множество великолепных приманок…

Тем временем запыхавшийся Айдыр наконец-то нашёл распалённого кровавым действом родителя. Лицо вождя блестело пота и тёмных полос разбрызгавшейся по нему крови, а висевшая на его плечах медвежья шкура, мокрая от изрядно пролившейся на неё крови в багровом отсвете пожаров казалась медной.

— Отец! Наш великий предок явился мне в образе воина. Он слышит топот вражеских сотен, — левая рука Айдыра, державшая щит, поднялась на уровень плеча, указуя куда-то в сторону севера. — Армии подлого государя вторглись в наши земли.

— Что с того? Росские собаки не посмеют придти в наши горы! — Рахмед, верховный вождь высших орков, сердито взглянул на запыхавшегося от быстрой ходьбы сына.

— Они в лиге пути! — рука с тяжёлым топором взметнулась в сторону севера. — И позволь мне напомнить: мы уже давно ведём нашу праведную войну на равнине. У них было достаточно времени, чтобы собрать войско…

— Ты мне перечишь? — злобно пророкотал голос эмиреда.

— Нет, отец, я всего лишь…

— Молчи! — казалось, вождь к чему-то прислушался. Хотя, что можно было услышать среди криков и завывания вздымающихся к небу пожаров? — Хорошо, если ты боишься, мы уходим.

— Отец, я…

— Молчи! — Рахмед повернулся к сыну спиной, и медвежья шкура, сдвинувшись на бок, обнажила огромный бицепс на его правой руке, державшей окровавленный меч. — Уходим! — его голос вознёсся над равниной, перекрывая рёв пламени и грохот рушащихся стропил.

— Уходим! — пронеслось многоголосое эхо, и сотни обезумевших от кровавой бойни орков, взвалив на плечи тюки с награбленной добычей, поспешили на зов своего предводителя. Они торопились. Каждый знал: последнего из пришедших ждёт наказание. И хорошо, если вождь проявит милость и всего лишь лишит опоздавшего законной добычи, а не отрубит голову и не оставит тело на растерзание расплодившимся шакалам.

Но сегодня эмиред Рахмед был добр или просто не счёл нужным наказать опоздавшего, и через несколько минут его воинство ускоренным маршем двинулось на юг. За их спинами ветер разносил искры, раздувал и без того бушующее огненное море. А на самой окраине села, надрывая душу, сквозь рёв пламени рвался в зенит тоскливый плач обречённой на мучительную смерть собачонки, метавшейся на привязи подле всё сильнее разгорающейся избёнки своих хозяев.

…И горели дома росские, и кричали матери криком звериным, детей оплакивая, и заливались кровью пашни хлебные. И вздрогнула земля, и загремела гроза в небе, и пошло эхо по всей стране, и не смогли его величество гневу народному противиться, и собрали они войско великое и отправили на покорение оркской погани…

(из летописной книги Рутении).

— Ваше Величество, орки совсем обнаглели! Наши земли объяты пламенем, — Изенкранц склонил голову в почтительном поклоне.

— Но, — король вопросительно посмотрел на своего главного советника, — мы же заключили мирный договор с горными витязями. — На лице короля появилась растерянность. — Или не заключили?

— Да, Ваше Величество! Истинно так, заключили! — Изенкранц склонился ещё ниже.

— Тогда… тогда почему они не остановят вражеское нашествие? Мы же союзники!

— Они говорят, у них слишком мало сил, чтобы противостоять врагу, — советник склонился почти до самого пола, чтобы король, не дай бог, не увидел ухмылку, появившуюся на его лице. — Они потеряли слишком много воинов в недавней битве. Им необходимо пополнить силы.

— Но, — растерянность короля стала ещё сильнее. — Они же бились против нас, по договору они…