Возвращение

– Егорушка! – Я взяла его ладонь, которую он тут же в смущении отнял и спрятал под одеяло. – Ты же знаешь, каково это, терять любимых людей. Твои братья не были тебе родными по крови, но как много они для тебя значили. А Клея – моя дочь, с которой мы столько времени были разлучены. Конечно, ты можешь промолчать, посчитать это местью за смерть своих братьев…

Егор дернулся, вспыхнул:

– Не собирался я мстить! Твоя дочь тут вообще ни при чем!

– Так ты расскажешь?

Томительная пауза – потом он сдался.

– Ладно, – с несчастным видом заговорил парень, – есть кое-что, что тебе полезно знать… в такой ситуации.

Я на радостях так впилась пальцами ему в плечо, что он охнул. Потом втянул в себя побольше воздуха и заговорил:

– Понимаешь, мои братья, может, не были такими уж хорошими людьми. Если бы ты знала, как нас растили…

– Я представляю, Егор, но давай об этом потом!

– Да чего об этом… В общем, они мечтали вернуться в Навию, но не хотели быть там простыми всадниками… У них были грандиозные планы, и вдруг появилась госпожа Нефеш с ее рассказом о возможной скорой гибели всех всадников в Таргиде. Это ломало все их планы. Может, останься варгана с нами подольше, она бы убедила братьев поступить… ну, как я тебе рассказал.

– Но на самом деле было не так? – спросила я очень осторожно, когда пауза затянулась.

– Ты же понимаешь, Дея, никому не хочется умирать, несмотря на уверения госпожи варганы, что мы попадем в небесный Кречет, что это вовсе не смерть, просто еще один новый мир… Мне очень хотелось поговорить с госпожой Нефеш без братьев, расспросить обо всем, но такое можно было провернуть только ночью. В первую же ночь я сунулся в ее комнату. Варгана во сне храпела так, будто деревья вокруг дома ломались пополам. Я собирался зайти и разбудить, но, едва ступил в комнату, как призрачный волк заступил мне дорогу. Он злился, и от него шел такой сильный жар, что я поспешил убраться. Дождался следующей ночи, снова пришел под дверь и обрадовался, потому что на этот раз она точно не спала – разговаривала со своим Руахом, хотя он, само собой, не отвечал. Но она говорила так громко и с таким страданием в голосе, что я замер под дверью и слушал.

– И что услышал? – поторопила я.

– Ну, варгана говорила что-то вроде: «Если бы я так не любила эту девочку! Мысли об этом сводят меня с ума… Я не человек и не мать ей, но что с того? Девочка бесконечно дорога мне. Но она живет уже тысячу лет и едва ли слишком счастлива. Я знаю, что достаточно только заикнуться об этом, и она немедленно согласится вернуть то, что ей было дано при рождении, и два народа будут спасены! Но найдется ли мать, которая скажет в сердце своем: „Мой ребенок пожил достаточно, а его смерть поможет многим“? Ни одна мать, ни одна не скажет такого!»

Смертельный холод разлился по телу, едва я осмыслила, что госпожа Нефеш говорила о моей дочери.

– А потом она вдруг вскрикнула. Я думал, от отчаяния, все гадал, можно входить или еще подождать, ну, чтобы она не поняла, что я подслушивал. Но она продолжала кричать так ужасно, как человек, в тело которого поминутно втыкают иглы. Я бросился на первый этаж, разбудил братьев. Они все вместе вошли в комнату варганы, но она ничего не смогла или не захотела им объяснить, только крикнула сквозь эти дикие стоны, что постарается вернуться, если сможет, и чтобы они придерживались разработанного плана, а потом распахнула раму и вылетела на волке прямо через окно!

Егор опять замолчал, так что мне пришлось, выждав пару минут, просить о продолжении. Заговорил он с большой неохотой:

– В общем, я рассказал братьям, какие странные вещи она говорила. Просто думал, что это может быть как-то связано с ее отлетом. Братья отправили меня спать, а сами, думаю, до утра обсуждали случившееся, и потом я узнал, что план изменился. Они конечно же сразу поняли, что речь идет о твоей дочери, о Параклее, и решили, что это дает им шанс, небесный Кречет может пока подождать. В первую очередь надо добраться до Параклеи и узнать, как ее смерть может помочь всадникам. Да, госпожа Нефеш ничего не скажет, но ведь если знает одна варгана, могут знать и другие. В общем, решено было действовать так: заставить тебя поскорее отправиться в Блишем, чтобы освободить дочь от клятвы, но при этом принять все меры, чтобы «Проклятие Деи» случайно не исполнилось. А потом… – Он резко втянул воздух и умолк.

– Потом убить меня, и не только из страха перед пророчеством, а просто чтобы не помешала добраться до дочери, – ровным голосом дополнила я его историю.

– Да, это так, – с отчаянием в голосе согласился Егор. – Дея! Если бы я имел право голоса… Нет, не знаю, посмел бы я спорить с братьями, хотя этот план ужасал меня. Но ты же могла потом вернуться, твоя дочь – тоже, она ведь всадница. А в противном случае смерть ждала всех, и возвращаться уже было бы некуда.

– Понимаю. Это все?

Мальчишка подумал, потом сказал:

– Думаю, все, что касается твоей дочери. Моих братьев больше нет, но ведь кто-то еще мог знать то же, что знала госпожа Нефеш.