Возвращение Артемиды

мусором и трупами, еще долго никто не поднимался. А беглецы долго не сбавляли

скорости. Вместо усталости они чувствовали реальный шанс умереть. Но всему

есть придел. В конце концов они все же выдохлись и перешли на шаг. Мишка

снова отстал, — проверить, нет ли преследователей. Убедившись в этом,

он догнал всю компанию.

— Вы как нас нашли? — тяжело дыша спросил Мокшин.

— Мысли появились какие-то нехорошие, — ответил Грач. — Леший рассказал,

что вы к бритоголовым на экскурсию собирались. Видишь, не ошиблись.

— Ну, спасибо, отцы… Выручили. Без вас бы крышка.

— А чего вы к ним поперлись?

— Пацана вот этого искали. Пропал месяц назад, а родители нервничают.

— С каких это пор ты начал искать пропавших детей? — спросил Ильич.

— Его родственники знакомы с моим приятелем. Ему я не смог отказать.

— А нам почему сразу не сказал? — снова вступил в разговор Грач. — Чего

темнил? Библиотеку он ищет…

— Не доверял, — откровенно сознался Мокшин. — Простите, отцы. Люди меняются…

Мы столько лет не виделись… Сами знаете, что под Альвероном твориться.

Да и на верху перемен много.

— Да, в общем-то, правильно делал, — согласился Ильич. — Нас про тебя

расспрашивали. Догадались бы, что врем.

— Да, — вздохнул Мишка. — Жмуров в канализации хватает.

— Как бритоголовые сюда пришли, так, в общем-то, все и началось.

— Что началось?

— Люди пропадать стали. Трупы появились. И вообще…

— А сектанты? Мы тут краем глаза зацепили сцену. Я думал, дед у нас на

руках помрет.

— Они сумасшедшие. Я же говорил. Но они все же…. Черт его знает. Про сектантов

конечно, про их ритуалы, столько всякого рассказывают, поседеть можно.

А вот нацисты — это другое дело. Свою базу, это понятно, охранять надо.

Но не до такой же степени. Что им скрывать, из-за чего можно идти на убийства?

— Так внизу же. Все безнаказанно, — сказал Мишка.

— Да не в этом дело, — продолжал Грач. — Есть еще два места. Кто подходит

к ним слишком близко — умирает.

— Все отцы, — подвел черту Мокшин. — Нам пора. Но с нас причитается. Так

что ждите приглашения. Да и встречу мы, помниться, собирались отметить.

— Ми ни визражаем, — сказал Ильич.

После крепкого рукопожатия друзья расстались. Выйдя на поверхность, Мокшин

сразу же позвонил Бойстрюку. Встречу назначили через полчаса.

Нина рыдала, даже когда Юру уже посадили в машину. Сколько она страшных

мыслей передумала, было известно только ей.

— Запомни этого крепкого парня, — шепнул на ухо Мишке Саша, показывая

на Виктора, когда Бойстрюк усаживал семью в машину.

— Запомнил.

Бойстрюк захлопнул за Ниной дверь и подал телохранителю знак. Тот отошел

ко второй машине и вернулся с картонной коробкой в руках.

Бойстрюк взял ее и подошел к компаньонам.

— Спасибо, — сказал он, протягивая коробку Мокшину. — Вы вернули в мою

семью покой.

— Всыпать вашему мальчику не помешало бы, — подкинул идею Мишка. — Чтоб

думал следующий раз, с кем можно играть и в какие игры. Ведь не маленький

уже.

— Всыпать, конечно, нужно, но вот как объяснить, чтоб понял, — вздохнул

Бойстрюк.

— Я, думаю, поймет, — сказал Саша.

— Еще раз спасибо, — Бойстрюк протянул руку.

— Пожалуйста, — отозвался Мокшин.

Бойстрюк сел в машину и, включив сирены и мигалки, эскорт сорвался с места.

Компаньоны сели в «Фаэтон», Саша открыл коробку.

— И в пол-день ва-ши де-не-жки за се-ре-брят-ся там, — пропел Мишка.

«Фаэтон» с шальскарскими номерами тронулся с места и понес по вечернему

Альверону двух старых друзей. На сердце у них было легко. Во-первых, мальчика

они спасли. Во-вторых, сами остались живы. В-третьих, они немножко разбогатели.

Что само по себе — дело не последнее. Тем более, когда богатеешь на сто

двадцать пять тысяч.

— У вас в роду гадалок не было? — спросил Шальшок, как только Салис вошел

в комнату.

— Нет. Я первый. Тебе погадать по руке или по куриной печени?

— Поразительно, — сказал Монлис. — Только в этом году шестнадцать совпадений.

Все пропавшие без вести перед исчезновением прошли ежегодную медкомиссию.

А после этого в течение двух месяцев исчезли.

— Который час?

— Половина восьмого.

— Молодец. Всего каких-то двенадцать часов, и ты владеешь информацией

по всем клиникам города.

— Я проверил только шесть, — уточнил Шальшок и сам испугался неожиданно

возникшей догадке.

Салис замер, медленно перевел взгляд на Монлиса.

— Всего шесть?

— Всего…

— Занятно, — протянул Лоун. — Сколько же их может быть по всему Альверону?

Инспектор задумался и, потирая виски, сел на диванчик.

— Должна быть какая-то связь. Связь, — бормотал Салис. — Нужно проверить

всех, кто имеет доступ к информации о здоровье пациентов. Нет… Не то…

Их получится слишком много. Тогда…

— Я нашел тех, кто использовал информацию. — Шальшок раскачивался на стуле

и вертел между пальцев левой руки карандаш.

Салис поднял глаза на довольную ухмылку Монлиса и перестал растирать виски.

Шальшок откровенно получал удовольствие от того, что сейчас происходило

в этой комнате. Он бросил карандаш на стол и, подняв руки вверх, сладко

потянулся.

— Нашел? — Лоун поднял брови домиком.

— Сначала я применил метод научного тыка. В пустую. Потом обрисовал на

карте примерные круги по скученности мест проживания жертв. Третья клиника