Возвращение Артемиды

— Он политик, а у политика дела со всеми и ни с кем, — уклончиво ответил

Тейлор. — И чтоб больше ни одного постороннего на закрытой территории!

Аккуратней нужно работать, аккуратней! А то устроил войну под Альвероном.

Нужно кого убить — убей тихо.

— Понял.

— Иначе я тебя сам закопаю.

Тейлор вышел, а Кляйер еще долго стоял рядом со своим столом. Он не верил,

что такой влиятельный человек как Бойстрюк и не отомстит. А кому мстить

как не ему, Кляйеру. Если большие люди ссорятся, то первыми умирают их

солдаты, а вот вторыми убивают помощников. Когда тебе отсекают правую

руку, то это уже намек, что можно потерять и голову. Такие намеки, как

правило, добавляют сговорчивости, если ты не сильно важная персона и злости, если ты персона очень важная. На большую важность Тейлор явно не тянул.

Солнце залило Альверон яркими лучами. Небо казалось ослепительно голубым

и отступающая утренняя прохлада по особенному акцентировала это. На сегодня

у Мокшина были грандиозные планы и он позволил себе поспать до девяти

часов. Сегодня он собирался отдохнуть. И не один. Конечно, это выглядело

очень самонадеянно, но он был уверен что, Эльнора, та землянка что продала

ему «Сок Серебряного жука», согласится составить ему компанию.

А пока Саша готовил завтрак. Проходя мимо маленького телевизора, стоявшего

на холодильнике, он, не поворачивая головы, протянул руку и нажал кнопку.

Экран вспыхнул и, постепенно усиливая громкость, заговорил. По «29 каналу»

передавали новости.

«…пресслужбы законников Фербиса и имперской безопасности от каких либо

комментариев отказались. Но совершенно очевидно, что вчерашняя акция была

тщательно спланирована и носила заказной характер. Здание управления имперского

сыска Альверона выглядит как дворец муниципалитета Харвейера. Стены испещрены

выщерблинами от пуль, практически все стека в окнах — выбиты. Единственное,

что нам сообщили, так это то, что штурмовой отряд объединенного корпуса

землян задержался в здании управления имперского сыска совершенно случайно,

после совещания по координации плановых мероприятий по изъятию наркотиков.

Эта случайность спасла жизнь многим законникам.

Но в любом случае очевидно то, что вчерашний обстрел свидетельствует только

об одном: Преступный мир Альверона объявил войну закону и начал открытые

военные действия».

— Мать моя женщина… — вслух сказал Саша, с трудом веря в услышанное. —

Это кому же он на ногу наступил?

Яичница дала о себе знать, совершенно безапелляционно заявляя, что уже

горит. Саша переставил сковороду на соседнюю конфорку и задумался.

«Может зря я так быстро успокоился? — Инстинкт профессионального убийцы

чувствовал еле уловимую связь. — Мда… Похоже, это так. Спокойствие пришло

слишком рано. Ничего еще не кончалось. Все только начинается».

Об аппетите не могло быть и речи, но от завтрака Мокшин все же не отказался.

После завтрака, из дома звонить было глупо, Саша вышел на улицу и быстро

пошел в сторону оживленного проспекта. Дойдя до ближайшего телефона-автомата,

Саша позвонил Салису домой.

— Алло, — прохрипел заспанный инспектор.

— Кому ты прищемил яйца, как думаешь?

— Такие яйца нельзя прищемить.

— Почему? — удивился Мокшин.

— Потому что двери нужны размером с дворец императора.

— Я думаю, нам есть о чем поговорить.

— Я тоже так думаю, — согласился Салис. — Ты откуда звонишь?

— С улицы, естественно.

— Через два часа на том месте, где ты меня встретил в первый раз. И езжай

на подземке.

Просьба была излишней. Так или иначе, Мокшин всегда проявлял осторожность.

Отдыхающих в Имперском парке этот воскресный день было много. Салис подошел

к условленному месту следом за Сашей и они тут же растворились в толпе.

— По пиву, — предложил инспектор, жестом руки, приглашая Мокшина в небольшое

кафе.

Молоденькая фербийка в синем фартуке, скорее всего студентка, принесла

две кружки «Фербийского Классического» и, пожелав приятного аппетита,

удалилась.

— Рассказывай, — сказал Мокшин и сделал три больших глотка. — Что там

у вас вчера вечером произошло?

— Да ничего особенного, — сказал Салис отхлебнув из кружки. — Нас с Шальшоком

пытались убить.

— Об этом я и сам догадался.

Салис сделал еще один глоток и чуть отодвинул от себя кружку, положил

локти на стол и, связав руки узлом, продолжил.

— Знаешь, похоже ты оказался прав.

— В чем? — нисколько не удивившись, спросил Мокшин, продолжая наслаждаться

холодным пивом.

— Помнишь, ты говорил, что Лёху убили из-за того, что он что-то увидел?

Ты еще развил теорию по поводу торговли человеческими органами… Судя по

всему ты был прав.

— Да-а? — равнодушно удивился Мокшин.

— Мы с Шальшоком кое о чем порассуждали и… В общем, мы предположили, что

просто убивать Альверонца и надеяться на его здоровье глупо. То есть,

о здоровье предполагаемой жертвы преступники должны знать заранее. А как

это сделать?

— Сходить в клинику, — не раздумывая ответил Мокшин.

— Точно. Шальшок почти сразу нашел закономерность и проверил несколько

нужных клиник. Представь себе ситуацию. Рядовая муниципальная клиника