Возвращение «Back»

— Передай этому сынуле, что я душу из него вытрясу, когда приду домой, — заорал он в трубку. — В чем дело, Мюриель? Плевать я хотел, что ему семнадцать. Как? Я же не могу изменить своего сына! Слушай, и пусть идет прямиком в армию! Туда ему и дорога! Пока не поздно. Мюриель. Значит так, Мюриель…, и в трубке запищало. Коркер устало вытер лоб.

— Женщины, — со вздохом сказал он, — женщины.

— Мне пора возвращаться, — сделав плоское лицо, сказал Чарли.

— Прости, — мистер Мид откинулся в кресле. И в ту же секунду о нем забыл.

Чарли вернулся к себе и, спросив у оператора линию, позвонил Нэнс.

Теперь он часто говорил с ней по телефону. Больше ему некого было стесняться, ведь он остался один.

— Это ты? Это я.

— Ой, Чарли, подожди минутку, я только возьму папироску, — и, устроившись поудобней, сказала: — Давай.

— Ты сейчас будешь смеяться.

— А что такое?

— Коркер вызвал меня на ковер. Представляешь, он сказал, что мне следует жениться, в смысле, завести жену и детей.

— И?

— И все, — смешался Чарли. Почему-то он почувствовал разочарование. — Просто потом ему позвонила жена, я не успел выйти и слышал, они сцепились по телефону, как кошка с собакой, из-за Артура, их старшего сына.

— Что тут странного? Правильно, одними благими намерениями семью не построишь.

Он пытался припомнить, есть ли у него достаточно денег, чтобы жениться. И сказать, что Коркер предложил ему повышение, если он заведет семью, но передумал. Она плавно перешла на домашние новости: что кошка родила котят, что миссис Грант держится молодцом, и так далее.

— Ладно, пойду, подогрею маме обед. Ждем тебя в воскресенье. Спасибо тебе за звонок, милый.

И, умиротворенный, он вернулся к работе.

Когда он в ближайшее воскресение приехал в Редхэм, кошку было не узнать. Плоская, как доска, с расплывшимися масляными глазами, она возилась со своими котятами, которые то и дело норовили расползтись в разные стороны. И вылизывала их с какой-то очумелой заботой. Нэнс устроила им новое место в гостиной.

— Смотри, какие они милые, — сказала она. И в самом деле, он потом весь вечер не мог отвести от них глаз.

— Она у себя, отдыхает, — сказала она о миссис Грант.

Чарли молчал.

— А как ты? В вечной тревоге? Ну, скажи, отчего ты все время так волнуешься?

Он молчал.

— А зато наша киса никогда не волнуется, правда, милая? Да пускай хоть мышка пробежит, мы даже усом не поведем, правда, страдалица ты моя бедная? Я просто не представляю, как она вообще справляется? Ты только посмотри на нас, какие мы чистенькие, хоть в кроватку бери, пушистики вы мои маленькие! А ты? Ну что с тобой, Чарли? Что тебя все время так тревожит? Ты только посмотри на нашу кису! Посмотри, какие мы невозмутимые! Что-то на работе?

— Все в порядке, — сказал он. Ему и правда было хорошо — в этой симпатичной возне с котятами было что-то очень домашнее и уютное, все равно, как снять перед камином тапочки.

Она словно прочитала его мысли.

— Ты не замерз? За дверью стужа. Хочешь, я разожгу?

— Все нормально, честно.

— Ты не обманываешь? Тебя никогда не поймешь. Или наоборот, очень даже поймешь и даже больше, чем ты можешь представить. Просто ты очень хороший, понимаешь. И никогда о себе не думаешь. Давай просто поговорим о тебе, хотя бы для разнообразия. Что же тебя так тревожит? Работа?

— Нет, все в порядке.

— Ты же говорил, тебя вызывали к начальнику. И были неприятности с той девушкой, которую на тебя повесили. Или тебе не дает покоя плен?

— Как это? Ведь я вернулся, — он поднял на нее глаза.

— О, горе нам, женщинам! — вздохнула она. — Ну почему эти мужчины такие глупые?

— Допустим. Я, наверное, не совсем тебя понял. — Он насторожился, чувствуя в животе комок.

— Я всего лишь задала вопрос. Просто я хочу, чтобы ты забыл.

— Кого забыл?

— Не кого, а что, глупый ты мой. Вот увидишь, тебе станет полегче. Ведь тебя что-то мучает, но я вижу, это не Роза. Это что-то другое. Расскажи, как там было.

— Да никак.

— Ну разумеется.

— Оставим это, Нэнс.

— Как скажешь, — она отвернулась к котятам. — А вот и мама!

Он даже не встал. Он все еще смотрел на кошку: та взяла за шкирку котенка и вернула его в гнездо. Вид у нее был изнуренный, даже страдальческий. Котенок тоненько пищал.

— Чарли!

Он повернулся к миссис Грант: она была в трауре, но, как всегда, безупречна и, казалось, в отличной форме.

— Я хотела поблагодарить тебя, — она присела между ними на диван. — За то, что ты был с нами в ту ужасную ночь. Все-таки это совсем другое, когда в доме есть мужчина. — Она многозначительно посмотрела на Нэнс.

Эти обыкновенные слова успокоили его, ему опять стало хорошо. Простой домашний быт действовал на него умиротворяюще.

— Но он не страдал, — продолжала миссис Грант. — Я все время была рядом. И потому знаю, что это наверняка так. Он даже не понял, что у него очередной удар. И умер на руках у своих близких.

Она замолчала. Нэнс взяла ее руку.

— Ах, что бы я без тебя делала, родная, — продолжала она. — Знаешь, Чарли, она вела себя, как настоящая дочь.

Чарли растянулся на диване и с блаженной улыбкой смотрел на котят.