Возвращение Бессмертного

– Когда пришли сообщения о первом налёте, – ответила Марья, помедлив. – На Кремень и Данилов. Тогда я заподозрила, что здесь что-то не так. Но ещё не понимала что. А в бреду поняла.

– Что ты поняла?

– Что война – обманка, война – прикрытие, – Марья говорила тихо и глухо, не оборачиваясь; Соловью приходилось напрягаться, чтобы расслышать. – Это не настоящая война. Иначе Елена сжигала бы всё подряд, вместе с людьми.

– Но зачем так?

– Кощей хотел создать видимость войны, нашей смертельной вражды. И убедить всех, что нет иной возможности справиться с ним, как только убить. Предварительно впустив обратно.

Брат пока что остался во дворце. Елена ворковала, просила сейчас же отправиться в Башню, в Золотой Город. Марья настояла, чтобы он остался, пока не вернут мальчика. Она должна контролировать ход переговоров, и пока всё не закончится, держаться лучше вместе.

Она не обманывала себя. Как только Хранители всё узнают, первый удар нанесут по ней. И пусть брат защищает её, раз уж втянул во всё это. Кощей не стал возражать.

Им отвели с Еленой самую роскошную спальню дворца и оставили в покое. Змей, свернувшись кольцами, смирно лежал на площади перед крыльцом. И у неё оставался один Соловей, который всё никак не уходил и всё пытался понять, что сегодня произошло.

– Почему так сложно? – напряжённо хмурясь, спрашивал он.

– Потому что ни Мороз, ни Велизарий не стали бы снимать Запрет, если бы не были уверены, что это единственная возможность всё остановить. А без них ничего бы не вышло.

– А ты? – Соловей отлепился от камина, медленно двинулся к Марье. – Почему он тебя не посвятил сразу во всё?

– Потому что я бы не поверила. Заподозрила бы его очередную уловку, побежала бы к Велизарию с Книгой.

– И Книга бы оказалась у Хранителей, – сообразил Соловей. – Сирин тут же бы доставила её мамочке, и всё бы закончилось, не начавшись.

– Да, – кивнула Марья. – А так Книга оказалась с мальчиком в Скальном Грае, добраться до неё никто не мог, и у меня было время подумать и обо всем догадаться. Хотя это чуть не стоило мне…

Она не договорила. Соловей и так понял. Он подошёл к ней, приобнял сзади за талию. У Марьи не было ни сил, ни желания возражать.

– А Сирин? – тихо спросил Соловей, наклонившись и вдыхая запах её волос.

– Сирин до конца подозревала подвох. То ли не верила мне, то ли боялась, что и Большой Лонгир с ним не справится. Но Велизарий смог убедить Хранителей, и тогда…

– И тогда она убила его, – закончил Соловей. – Как ты догадалась, что это она?

– Сирин отличная интриганка, – слабо усмехнулась Марья. – Но колдунья из неё так себе. Она оставила следы своего Лонгира. И на теле Велизария, и на моём тайнике.

– Тайнике?

– Она пыталась украсть часы Кощея. Видимо, Велизарий рассказал ей про них, и тогда-то она и заподозрила подвох. Она пыталась выкрасть часы, потом мой Лонгир, чтобы открыть тайник. Не смогла ни того ни другого.

– И тогда она убила Велизария, – повторил Соловей.

– Говорю же: она слабая колдунья. Знай она, что для снятия Запрета нужны не участники заклятия, а их лонгиры, ей не понадобилось бы убивать Велизария. Достаточно было украсть его перстень.

– Но она и тут не успокоилась.

– Ты про Радуана? Нет, думаю, она вызвала его заранее, вместе с Муаром. Наверное, он должен был найти и избавиться от Елены, или ещё на какой случай. Он уже был в городе, когда всё случилось. Поэтому Сирин успела рассказать ему про Костика, поэтому он успел его выкрасть.

Соловей помолчал. Теперь всё сошлось. Оставался последний вопрос.

– И что теперь?

Маленькая золотая рыбка выплыла из грота перламутрово-розовой раковины на дне аквариума. Соловей узнал эту раковину. И ему стало неважно, что ответит Марья.

Эпилог

– Зачем ты убил Метелицу?

– Я ждал тебя, Бессмертный. Заходи.

– Зачем?!

– Да ты садись, садись. И нож-то убери. Не убегу я никуда.

– Отвечай!

– Я не знал, как ещё тебя остановить. Чаю?

– Меня?! Это всё из-за меня?

– Да, Бессмертный, это всё из-за тебя. Точно не хочешь чаю?

– Говори!

– Ты выходил из-под контроля. Я не мог уже тебя контролировать, не мог направлять. А ты становился всё опаснее, и я испугался за остальных. Они ещё не видели того, что видел я – в кого ты превращаешься, в кого можешь превратиться.

– Ты меня таким создал!

– Да. Но планы на тебя у меня были другие.

– К чёрту твои планы! При чём здесь Метелица?

– Мне жаль бедную девочку. Правда, жаль. Но…

– Замолчи!

– Но мне пришлось ею пожертвовать, чтобы вытащить наружу твоё нутро. Чтобы остальные увидели твою истинную сущность, пока ты ещё не на самом пике. Пока не стал Бессмертным, пока тебя можно было остановить.

– И ты поэтому убил Метелицу? Вот поэтому?!

– Нужно было громкое преступление. Громкое и невероятное. Чтобы все ужаснулись, чтобы от тебя отшатнулись даже сёстры. Нужно было сплотить всех и дать им безусловный, бесспорный повод и основание для твоей казни. Я всё тогда сделал для этого. Но ты всё равно ушёл.

– Что ты сделал?

– Я пытался разжечь в тебе ревность. Не помогло. То есть ты ревновал, но я не мог тебя этим побудить к убийству. Ты уже не пускал меня в свою голову. Не против своей воли.