Возвращение Черного Еретика (СИ)

— Солнышко, ты как?

Заглядывает Гермион, во фраке и при галстуке. Астори улыбается. Рассеянные солнечные лучи скользят по её густым тёмно-каштановым волосам с редкой проседью.

— Отлично, пап. Где дядя?

— Вэй разговорился с Беном… этим… мужем сестры твоего жениха… — отвечает Гермион, со вздохом усаживаясь на табуретку. — Ты восхитительна, милая… как твоя мама в день нашей свадьбы. Как жаль, что Эсси не видит тебя… она бы так тобой гордилась.

Астори гладит отца по плечу.

— Спасибо, пап. Иарам здесь? А Тадеуш?

— Священница приехала, твой жених — пока нет. Если он не подоспеет в ближайшие полчаса, то пропустит собственную свадьбу.

— Не пропустит, — уверенно произносит Астори, поворачиваясь к зеркалу. Сердце неприятно ёкает. — Тед очень пунктуален. Он… он даже ещё не задерживается. Всё будет хорошо.

— Надеюсь, — вздыхает Гермион и поднимается. — Ладно, дорогая… там в саду твои подруги разносят блюда, я помогу им…

Дверь закрывается. Астори остаётся одна.

***

— Быстрее, Тед, — нервничает Эйсли: она притопывает ногой, поджимая губы, и зелёные глаза мечут молнии. Эйсли злится, словно чайник вскипает: оглушительно и остро. Тадеуш помнит это. Он мечется по комнате, разрывая шкафы, вытаскивая полки, и внутри расползается липкая паника: где, где, где? Он не может найти.

Немыслимо.

Он въехал в квартиру Эйсли пару месяцев назад… когда оно успело потеряться?

— И здесь нет… — стонет он. — Проклятье! Ты точно не сдала его в прачечную?

— Точно! — огрызается Эйсли. — Не трогала я твой разнесчастный галстук, сам его засунул небось куда-нибудь, а на меня сваливает!

Тадеуш в отчаянии хлопает дверцей тумбочки.

— Да не сваливаю я! Просто… как я поеду без галстука?

— Поедешь как миленький, если мы не найдём его за пять минут. — Эйсли глядит на часы, раздражённо фыркает и отталкивает Тадеуша. — Дай-ка я посмотрю… ну-ка…

Она роется в диванных подушках и спустя несколько секунд с победным возгласом выуживает оттуда чёрную змею галстука.

— Нашла! Голова ты садовая, иди надевай его скорее!

Тадеуш с облегчённым вздохом выдёргивает галстук из рук сестры и метается к зеркалу, споткнувшись о ковёр.

— Скорее, — прикрикивает Эйсли ему вдогонку, — Бен уже там, и Фауш наверняка тоже!

***

Свадьба не срывается чудом: Эйсли и Тадеуш успевают в последний момент, и жених, взмыленный, в помятом галстуке, дышащий с трудом, но безмерно счастливый, вместе с Фаушем готовится к выходу. Венчание проходит в небольшом помещении: перед двумя — для стороны жениха и стороны невесты — рядами сидений, разделённых красной дорожкой, на возвышении находится стойка для священника, к которой ведут две такие же дорожки от двух дверей в разных концах зала и от которой отходит одна, та самая, первая, ведущая к выходу на улицу. Это символично: к порогу, за которым начинается брак, подходят двое людей, но дальше они шагают по жизни совместно.

С той стороны зала Астори качает головой, и Тадеуш неловко жестикулирует, пытаясь извиниться. Фауш успокаивающе похлопывает его по руке:

— Всё в порядке, мой мальчик.

К стойке жениха и невесту подводят провожатые, а затем по двое свидетелей с каждой стороны заверяют таинство брака. В качестве провожатых обычно выступают отцы; Астори выбрала Гермиона, а Тадеуш — Фауша. Экс-премьер ему всё равно что отец. В свидетели они пригласили Бена и Эйсли и двух подруг Астори из Эльдевейса — Мелли и Энки, которые на позапрошлой неделе прибыли в Эглерт с семьями.

Свидетели всё ещё сидят на своих местах, приглашённые затихли: кто-то сдерживает слёзы, кто-то уже откровенно сморкается. Тадеушу кажется, что это Эйсли.

Иарам, священница с Севера, занимает своё место у стойки и мягко улыбается. Из витражного круглого окна у потолка льётся дневной водянистый свет, в котором витают хрупкие пылинки. Прохладно и чисто: шума улицы почти не слышно за запертыми дверьми. Хрустят страницы Эноскадэ.

— Возлюбленные мои, — ласково начинает Иарам, и её голос тонет в пустоте и всхлипываниях. — Подойдите ко мне.

Астори с Гермионом и Тадеуш с Фаушем начинают двигаться почти одновременно, пытаясь подстраиваться под шаг друг друга. Тадеуш думает, какая Астори изумительная и как ей идёт белый цвет. Он редко видел её в белом. Галстук щекочет влажную от пота шею, но поправить его нельзя — не тот момент, неподходящий. Астори улыбается, встряхивает кудрявыми волосами и фатой. Свет крадётся по её смуглому лицу.

Провожатые доводят их до стойки и возвращаются на свои места. В зале, заполненном людьми лишь на треть — свадьбу единогласно решено было устроить скромной — воцаряется трепетная тишина. Иарам откашливается. Астори и Тадеуш смотрят друг на друга.

— Во имя Единого Мастера и Семи Духов, — неспешно произносит Иарам, — во имя Вдохновения, Щедрости, Удачи, Веселья, Разума, Доброты и Любви, составляющей суть всего земного и небесного, я обручаю тех двоих, кого судьба привела сюда и кто пожелал скрепить свои чувства узами брака. Перед землёй и небесами, перед ликом всех присутствующих и перед вами самими я благословляю ваш союз. Соедините ваши руки.