Возвращение Черного Еретика (СИ)

Лорд с племянником опускаются на колени. Племянница застывает в реверансе. Астори смотрит поверх их голов и слегка улыбается — Тадеуш видит, как расслабляются её плечи.

— Так-то лучше. — Она проходит мимо, не оборачиваясь, и бросает через плечо:

— Господин премьер-министр, вам чай или кофе?

========== 1.5 ==========

Тадеуш не верит своим ушам. Моргает; с лица сползает мальчишечья улыбка, он выпрямляется в кресле и нервно впивается пальцами в колени.

— Вы хотите… что?

— Войти в Совет, — спокойно повторяет Астори. — Вас это удивляет?

— Признаться, да… очень. — Тадеуш оттягивает воротник. Ему откровенно не по себе. — Скажите, вы… вы точно…

— Определённо.

Астори встряхивает головой. Она долго и тщательно думала об этом, взвесила все «за» и «против» и пришла к окончательному и бесповоротному решению. Она хочет этого. Точка. Хочет и всё.

Но премьер-министра пугает её решимость.

Кажется, он этого вовсе не ожидал.

Астори не винит его: знает, в какую опасную игру собирается влезть. Ей бы сидеть и не высовываться, но она… она так не может. Она должна выжать педаль газа в пол, дотянуть до последнего, сделать всё, что в её и не в её силах… Она должна.

— Господин премьер-министр, я… я не выбирала эту страну, но она стала моей. Да, я знаю, что вы скажете: я должна была знать, с кем вступаю в брак. Но я выходила замуж не за корону. Я выходила за человека, которого любила. И я не думала, что однажды…

Она прерывисто вздыхает.

— Но получилось так, как получилось. И остаётся только двигаться вперёд.

Тадеуш взволнованно приподнимается в кресле.

— Ваше Величество… Я не… я просто не понимаю, зачем… зачем это вам?

Зачем? Взгляд Астори на минуту останавливается, углубляется вовнутрь, в себя. Зачем?.. О, она давно знает ответ.

Чтобы не чувствовать себя зависимой. Чтобы иметь право самой решать судьбу королевства, а не махать толпе с балкона, подписывать документы и выезжать на пикники. Она хочет быть чем-то большим, чем картинка с короной на голове. Она стала королевой, чтобы быть королевой — а не куклой в руках Совета.

Может быть, она желает слишком многого.

Может быть.

Но Астори всегда была такой: хотела на пункт больше, чем могла себе позволить. Это двигало её вперёд — к недостижимой цели. Едва начиная учёбу в университете, она грезила о кресле Чрезвычайного и Полномочного Посла. А иначе — ради чего стараться?

Астори не собирается останавливаться на полпути.

Сознания победы после коронации ей хватает на несколько месяцев, не дольше, и теперь она ставит новую цель, которую намеревается взять так же, как предыдущую — неимоверным напряжением сил, в один рывок.

Астори любит преодолевать препятствия. По-другому она не чувствует себя живой — может быть, только когда разговаривает с оставшимися на родине подругами… или качает детей… и ещё раньше — в недолгие полтора года её брака. Джей принимал её вне зависимости от того, получалось у неё что-то или нет. Он просто… любил. Так, как уже давно никто не любил Астори — с тех пор, как она поселилась в интернате в одиннадцать.

Но Джея больше нет. Есть дети, её обожаемые дети, ради которых она должна держаться.

Ради них… и себя самой.

А Тадеуш… должен ей помочь, иначе ничего не получится. Остаётся только убедить его.

— Господин премьер-министр… Это страна, в которой будут жить мои дети. Страна, которой они будут править. И я обязана позаботиться об их будущем — и я имею право решать судьбу вверенного мне государства.

— Но… — Тадеуш морщит лоб. — Вы понимаете, что хотите, м-м, в корне изменить конституционный строй? У нас ограниченная монархия с 1757 года, и невозможно просто так взять и всё изменить. Наш народ к такому не привык. Монархия — главное достояние государства, и…

Астори улыбается.

— Это вы так осторожно формулируете основной принцип вашего правительства «Король властвует, но не правит?» Так вот: я буду править. Я читала вашу программу. Должна сказать, составлена очень грамотно — осторожные реформы, опора на древние устои эглертианского общества… «Старые традиции, новое знание», так? Хорошо звучит.

Он смешно сводит брови к переносице: не понимает. Астори сцепляет пальцы и переходит сразу к делу.

— Вы хотите остановить войну с северными провинциями. Насколько я помню, в последние полвека королевская семья проявляла… относительное безразличие в этом вопросе. Но сейчас, сейчас — всё изменится. Если вы… поможете мне, я сумею помочь вам. Слово монарха всё ещё кое-чего стоит, не правда ли?

Тадеуш неуверенно улыбается, пытается свести всё к шутке — он всё ещё взволнован и сбит с толку.

— Вы предлагаете мне… сделку?

— Ну, если вы так это называете… то да.

Они смотрят друг другу в глаза. Тадеуш первым отводит взгляд.

— Х-хорошо, я… я об-б этом под-думаю…

Он заикается — снова — мнёт ткань брюк, и Астори уже знает, что победила — отчего-то. Она не знает, почему Тадеуш сдаётся, но он сдаётся. Она получает то, чего хочет, без борьбы, просто потому, что попросила. В это порой трудно поверить. Но Астори бесконечно благодарна Тадеушу за то, что он есть — вот такой: мягкий, улыбающийся, уступчивый… С ним можно не воевать.