«Возвращение чудотворной» и другие рассказы

В итоге незадачливый Витька вышел из антикварной лавки Жохова всего лишь с тысячей рублей в кармане, проклиная день и час, когда ему взбрело в голову нарушить запрет священника и заглянуть под Престол. Право слово, лучше бы он этого не делал! Ведь не зря говорят: любопытство до добра не доводит! И точно! Пусть бы этот Крест оставался там, где он лежал – в церкви, под Престолом. Впрочем, есть повод радоваться – проклятущий антиквар все-таки согласился купить его. Хотя наверняка на самом деле он стоит не тысячу рублей, а гораздо дороже. Этот жох просто объегорил его. Но как же он догадался, что Крест – краденый?

Простодушному Витьке было невдомек: Жохов просто-напросто прочел церковнославянскую надпись на обороте Креста. И УЗНАЛ его…

* * *

А в то самое время, как Витька радовался избавлению от своей злополучной находки, антиквар Борис Семенович Жохов переживал аналогичное чувство. Хотя по прямо противоположному поводу. Ведь ему удалось за бесценок приобрести реликвию, некогда известную на всю Н-скую епархию: Крест-мощевик, который местные историки и краеведы именовали «даром Владыки Нафанаила». Или просто «архиерейским даром».

Об этом Кресте Жохов впервые услышал от старого антиквара Якова Ефимовского, у которого работал несколько лет, до тех пор, пока не открыл собственную лавку по продаже предметов старины. Ефимовский, бывший сотрудник краеведческого музея и внук репрессированного священника, прекрасно знал все, что касалось церковной истории Н-ска. В том числе – и его святынь. А «дар Владыки Нафанаила» имел столь интересную историю, что она вполне могла бы лечь в основу сюжета, если не исторического романа, то, на худой конец – рассказа. И была она такова:

В конце сороковых годов XVIII столетия послушник местного Ионинского монастыря Николка Шаньгин, по примеру своего земляка Михаила Ломоносова, что в юные годы пешком ушел учиться в Москву, отправился искать счастья и доли в Северную Пальмиру – Санкт-Петербург. И там, по чьей-то протекции, был принят послушником в Александро-Невскую Лавру. А со временем пострижен с именем Нафанаила и рукоположен во иеромонаха. Вскоре он прославился, как красноречивый проповедник, лишь немногим уступавший знаменитому архимандриту Гедеону[8]. Неудивительно, что впоследствии отец Нафанаил был назначен епископом в одну из окраинных епархий. Однако, возвысившись от простого послушника до Владыки, он не позабыл отдаленной северной обители, где положил начало своему иноческому житию.

Крест-мощевик. XIX в., литье. Россия

И послал ей в дар посеребренный медный Крест, который с тех пор стал главной святыней Ионинского монастыря. Ибо внутри его, как в некоем футляре, имелся другой, кипарисовый Крест, где в специальных углублениях находились частицы святых мощей Святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Алексия, Ионы, Филиппа Московских, Великомучеников Георгия, Димитрия и Пантелеимона, а также многих иных Святых угодников Божиих. А еще – часть Животворящего Крестного Древа, на коем некогда был распят Спаситель. На обороте Креста имелась надпись по-церковнославянски с перечислением имен Святых, частицы мощей которых находились в нем. А внизу было приписано: «построися сей Животворящий Крест по вере и по обещанию смиренного епископа Нафанаила в дар обители Преподобного Ионы». Бесценный архиерейский дар бережно хранился в ризнице Ионинского монастыря до тех пор, пока при императрице Екатерине Великой, обитель не лишилась своих земельных угодий и вскоре настолько обеднела и обезлюдела, что была преобразована в Ионинский приход. А Крест Владыки Нафанаила передали в Свято-Троицкий собор губернского города Н-ска.