«Возвращение чудотворной» и другие рассказы

А он-то радовался, что так ловко одурачил глупого работягу, купив у него за бесценок бесценную реликвию. Но вместе этого сам оказался в дураках. Только вот кто же перехитрил его? Некто неизвестный, неведомо когда и зачем подменивший Крест-мощевик обыкновенным деревянным Крестом? Или обновленческий «епископ» Григорий Талалаев? А может, все было гораздо проще? И еще в восемнадцатом веке какие-то жохи обманули простодушного Владыку Нафанаила, ловко продав ему под видом Крестамощевика – Крест без частиц мощей? Но, как бы то ни было, тем плутом, который, по поговорке, «наскочил на тройного плута», оказался именно он, Борис Жохов. А он уже было подсчитывал барыши, которые получит, продав «дар Владыки Нафанаила» настоятелю Ионинского монастыря… Однако вместо этого, как говорится, остался на бобах. Дернула же его нелегкая купить у работяги этот Крест! Право слово, лучше бы он этого не делал! Куда же теперь его девать?

* * *

Пока Жохов раздумывал над этим, в его лавку нагрянул очередной посетитель. Это был собственной персоной Н-ский бизнесмен Анатолий Дубов, которого друзья звали Толяном, а враги презрительно величали «Дубом». Не так давно оный Толян по пьяни угодил в автокатастрофу, в которой уцелел лишь чудом. После этого он, доселе не веривший ни в Бога, ни в лукавого, вдруг сделался необычайно благочестивым, освятил и увешал образками свою новую иномарку, и принялся благотворить местным храмам и обителям, впрочем, не особо щедро… Между прочим, за это время Толян успел купить у Жоха по дешевке несколько икон-«подокладниц»[9] начала ХХ века – судя по всему, кому-то на подарки. Поэтому держался с ним, как с давним приятелем.

– Слушай, Борь! – обратился он к антиквару. – У тебя нет чего-нибудь такого… этакого? Короче, тут один батек меня к себе в гости зазвал. Вот и я хочу ему презент сделать. Что-то старинное. Только, чтобы не очень дорогое, а так…

И тут Жохова осенило. А что, если продать «архиерейский дар» Толяну? Да еще и наплести ему с три короба всяких небылиц про необыкновенную древность и ценность сего Креста. И под этим предлогом содрать с него подороже. Дубов не зря прозывается «Дубом». У него просто-напросто не хватит ума понять, что Жох его дурачит…

– А как тебе вот такое? – спросил Жохов, с видом заговорщика извлекая из-под прилавка злополучный «дар Владыки Нафанаила». – Крест с частицами мощей двадцати Святых и Древа Креста Господня. Большая редкость! Вдобавок, очень старинный. И всего-то за десять тысяч. По старой дружбе. Ну как? Берешь?

– Дорого, – заявил Толян, исподлобья поглядывая на антиквара.

– Да ты что! – возмутился Жохов. – Это же серебро с позолотой! Семнадцатый век! Уникальная вещь! Архиерейский дар, между прочим…

Однако Толяна не зря прозвали «Дубом». Ибо во всем, что не касалось, так сказать, «зелени», он был туп, как оное дерево. Поэтому слова «семнадцатый век», «архиерейский дар» и проч., являлись для него пустым звуком. Вдобавок, он крайне неохотно расставался со своими нежно любимыми денежками. Так что упорно продолжал твердить «дорого» до тех пор, пока Жохов, утомленный затянувшимся торгом, наконец не махнул рукой и не произнес тоном человека, безмерно уставшего от длительной и безнадежной борьбы:

– Ладно! Шут с тобой! Забирай за две тысячи. По старой дружбе.

Толян довольно ухмыльнулся. Потом полез в свой пухлый бумажник. После долгих поисков, он извлек оттуда пару засаленных тысячных купюр и выложил их перед Жохом. После чего, не говоря ни слова, удалился с покупкой.

Антиквар молча смотрел ему вслед. Что ж, если даже ему и не удалось нажиться на продаже «дара Владыки Нафанаила», хорошо и то, что он сумел от него избавиться. Да, его одурачили. Но он тоже не остался в долгу, и в свою очередь одурачил этого тупого скупердяя «Дуба». Так что теперь он, как говорится, может спать спокойно. Как-никак, во всей этой истории с «архиерейским даром» он все-таки оказался НЕ ПОСЛЕДНИМ дураком!

* * *

Спустя несколько дней после этой сделки Жох, по старой холостяцкой привычке, вечерней порой сидел перед телевизором, машинально переключая одну программу за другой и слушая давно уже ставшие ему привычными сообщения о катастрофах и происшествиях, случившихся где-то на другом конце планеты, в отдаленной области, на соседней улице… И тут до него вдруг донеслось:

– …Это знаменательное событие для всей нашей епархии…

Православная святыня – Крест преподобной Евфросинии Полоцкой. XII в.

Жох насторожился и уставился на экран, с которого на него глядело одухотворенное лицо Владыки Михаила. Епископ радостно вещал о некоей чудом обретенной Н-ской святыне. Но что именно он имел в виду? Этого Жохов никак не мог понять.