Интересных и пикантных подробностей оказалось много. Но они к
– Ну, извини, извини мой дорогой! Пожалуйста, рассказывай – я буду молчать!
Пьер с Катариной, иронически улыбаясь, переглянулись. Они уже вполне обходились без слов, когда Мария в очередной раз обещала помолчать…
– Ладно, тебе повезло. Молчать не придётся. – смилостивился Пьер,– Рассказывать-то, собственно, больше нечего. Только слухи и сплетни от разных людей – поговаривали, что она будто бы видит людей насквозь, читает, словно книги… И не было случая, чтобы то, что она предсказала, не сбылось так или иначе… И вот ещё что: я помню, как наш земляк описывал её: что она чертовски хороша, очень умна. Но – со странностями. Настоящая ведьма, одним словом. Хотя… если бы не дурацкое предсказание, могла бы и дальше тянуть денежки с мессера Карла, оставаясь ещё долго его содержанкой, и забросив подальше опасное ремесло гадалки.
Он, хоть и брат короля и вельможа до мозга костей, в свои двадцать пять совсем потерял из-за неё голову… А так – получается, что она потеряла всё: и деньги, и связи, и кров. Словом, как в поговорке: язык мой – враг мой.
Впрочем, по слухам, Германия – её родина. Значит, ей и там было бы неплохо.
– Как это, Германия – родина? Ведь она так чисто говорит по-французски? – видя, что он не собирается продолжать, спросила Мария.
– А ты-то откуда это знаешь? – возмутилась Катарина, – А-а, так ты подслушивала?
– Н-н-у… был грех, – ничуть не смутившись, ответила её няня, – Должна же я знать, каких глупостей она вам понапредсказывает?!
– И ты всё слышала? А я-то распинаюсь, рассказываю ей!..
– Нет, ну не всё, конечно… То есть, в начале-то её голос было слышно хорошо. Потом всё тише, тише, слов уж не разобрать… А потом я слышала словно какой-то гул, монотонное бормотание… И оказалось, что на этом кресле так хорошо спится… Особенно, после целого дня на ногах!
– Так. С вами, благородный рыцарь, всё понятно. – Катарина снова повернулась к Пьеру, – Похоже, с тех пор она не очень-то разжилась, раз ей приходится опять работать гадалкой. Палатка у неё совсем ветхая, вещи, которые я видела, годятся только для помойки, и сама она, к сожалению, выглядит старой, бедной и больной. К тому же она… пьёт.
– Ничуть этому не удивляюсь. Пила она и в молодости, причём явно больше, чем надо. Может, поэтому и сболтнула лишнего… Да и предсказания её всегда были мрачноваты и неприятны – кому ж приятно про себя правду слушать. Поэтому, если она продолжает предсказывать в том же духе, что и двадцать лет назад, у неё не может быть много клиентов… Или поклонников.
– Это почему ещё? – Мария явно была удивлена бедностью такой сильной колдуньи.
– Как – почему? Кому же приятно слушать о гадостях и неприятностях, которые с ним случатся, да ещё знать, что сделать с этим ничего нельзя! Да ещё платить за это деньги? Нет, люди любят слушать о приятном и радостном… А она, кажется, считала, что главное – не поливать мёдом, а предупреждать.
– Да, это правда… Лишний раз убеждаюсь, что это она. – Катарина помолчала. Затем всё же решила уточнить, – А
– Не знаю. Нет, правда – не знаю. По слухам, – он подчеркнул это слово, – сбываются.
– А… Предсказание о детях короля?
– Да вроде (тьфу-тьфу!) ещё нет! Правда, срок-то никому не известен точно…
– Да что же это было за страшное предсказание-то такое?
– Ну… не знаю. Вроде, ерунда. Но вы всё равно никому этого не передавайте – мало ли… Нам лишние неприятности не нужны. – он знаком пригласил их приблизиться, и полушёпотом объяснил, – Так вот. Она сказала тогда, вроде, что-то насчёт того, что сын Людовика Святого, наш теперешний король – Филипп Красивый, произведёт на свет трёх сыновей и дочку.(ну, это-то сбылось…) И у всех будут большие проблемы и неприятности в личной жизни и браке… И – ранняя смерть. И ещё из-за дочки – произойдёт война: на долгие годы, и с могущественным соседом. Которая страшно разорит всю нашу страну…
А самое, наверное, неприятное – что очень скоро его династия прервётся… Сменится.
– Неужели она брякнула
– Ну, нет!
Да и всякие политические интриги плести обожает.
Через кого-то из окружения короля эти сплетни и дошли по адресу. Надо думать, его высочество-то и сам не прочь бы… Посадить своих собственных детишек на трон, (он же
Только, как сказал мне наш земляк, самые главные сплетники… уже мертвы.