Возвращение домой

— Я радуюсь, человек! — Джейк улыбнулся, сделав акцент на последнем слове, от-вернулся, опустился на пол, на одно колено, перед тумбочкой, собрал щётку и крем в мешочек, убрал всё в тумбочку на нижнюю полку. Крис смотрел на спину Джей-ка, обтянутую чистой белой майкой, на его загорелой коже она казалась ещё белее. От этого парня веяло уверенностью, спокойствием и силой. Разумной силой разум-ного человека. Это не та сила, какой обладают люди с рельефной мускулатурой, нет, это, скорее, сила большой и умной машины, не способной растрачивать её по пустякам. Это, как киборг-погрузчик!

И это упрямство — это не гордыня и не заносчивость. Он почистил бы эти чёртовы сапоги, — в этом Крис был уверен — просто надо было всего лишь попросить вежли-во, обратиться по-товарищески, а сейчас… сейчас он не пойдёт на это из-за упрям-ства.

— У тебя есть ещё время передумать, грифф, — снова произнёс незнакомец. Джейк повернулся к нему лицом, скрестил на груди руки, смерил парня взглядом.

— Зачем ты так, Колин? — спросил вдруг Крис, глядя на обоих снизу.

— А ты заткнись! — грубо оборвал его парень и перевёл взгляд на Джейка. — Ты ещё пожалеешь, что попал в нашу бригаду, гриффит…

Подобрав свои сапоги, Колин ушёл: смертельная обида чувствовалась в его по-ходке, в его сутулой спине. "Ну, вот и враги", — подумал Джейк, проводив его взгля-дом. А потом принялся развязывать рукава комбинезона. Скоро построение, а ткани нужно успеть разгладиться. "Друг пока только один, — Джейк глянул на Криса, — а вот за тем, ещё неизвестно, сколько лбов стоит…"

И снова сравнение с Гвардией!

У них в Академии считалось почётным уметь привести себя в идеальный порядок, а ведь там бывали гости куда более важные, даже сам Император. Начистить сапо-ги, почистить и постирать форму, зашить, если что, — это знал и умел каждый, и гордился, если мог сделать это сам.

"Молодёжь" учили личным примером, делились советами и некоторыми секрета-ми, особенно злостных лентяев брали под своё шефство лучшие "чет-верогодники".

А здесь какие-то уличные, уголовные замашки! Это же не стая! Мы же люди! А особенно все вы! Люди-человеки! Чем же хуже вас должны быть гриффиты, если такой тип, как этот Колин, считает себя в праве помыкать ими?!!

* * *

Вечером, уже перед сном, в умывальник набилось народу — не протолкнуться! Брились, умывались, чистили зубы! Шум, гам, шуточки, чаще всего довольно пло-ские. Обычная атмосфера мужского общежития! Джейк на какой-то миг даже по-думал, что это Гвардия, и все ребята вокруг — старые знакомые, друзья.

Но все как-то незаметно рассосались за считанные доли минуты, когда в умы-вальник вломилась компания во главе с Колином. Их появление Джейк почувство-вал спиной, но повернулся намеренно медленно. Сейчас нельзя делать ни одного резкого движения, ни одного резкого слова.

— Добрый вечер, гриффит! — произнёс первым Колин. Довольно тщедушный и ма-лорослый, возможно, с детских лет страдающий комплексом неполноценности, сейчас со своими ребятами за спиной он разительно преобразился.

— Скорее, доброй ночи! — ответил Джейк, вытирая руки. Потом перекинул полотен-це через плечо: руки сейчас должны быть свободными от всего, а глаза — видеть каждого.

— Ты, наверно, уже в курсе, зачем мы здесь собрались? — спросил Колин, прищурив один глаз и чуть склонив голову набок.

— Да, пожалуй. Не дурак! — Джейк смотрел прямо на него, но глаза сами следили за остальными: вот ребята — на первый взгляд сразу видно, прошедшие хорошую шко-лу жизни, мастера уличных драк, — зашли справа от Колина и по стеночке, стараясь не раздражать зрение "жертвы", пробрались, чуть ли не к раковинам. Отрезали, одним словом, от возможности рвануть в душевую.

Ещё двое: один невысокий, — не выше самого Колина — но разворот плеч, как у Нэру, не меньше. Туповатый, правда, немного, это даже на лице написано. А вот второй! Этот держится независимо и всячески старается подчеркнуть свою индиви-дуальность. Глядел чуть в сторону, наверное, в зеркало. "Собой любуется!" — поду-мал Джейк с невольной усмешкой.

Руки, скрещенные на груди, глаза, чуть насмешливые, но зорко следящие за дви-жением каждого, кто находился в умывальнике. Наверное, этот и правду был сам по себе, индивидуалист, просто решивший поразвлечься, размяться, раз уж момент представился. Высокий, черноволосый и очень смуглый, даже для солнечного Гриффита, а под майкой — от одного плеча до другого — наколка то ли змея, то ли дракона. Он и сам был, как змея: гибкий и быстрый, и самый опасный в этой разно-мастной компании. У него были свои интересы, а значит, и действовать он будет по своему сценарию. Его придётся опасаться и не подпускать к себе слишком близко.

Ещё один: какой-то несмелый, явно трусоватый, маячил в дверях. С ним будет легко справиться, но об этом будем думать, когда до двери останется меньше шага, а раньше он не сунется. А эти метры до двери так легко не пройдёшь…