Возвращение домой

Разумеется, пока шли вокруг дворцового холма, не молчали, а разговаривали. В основном этот самый дворец и обсуждали. Только никаких идей, которые могли бы хоть что-то объяснить, в ходе беседы не возникло.

– Жаль, не подумали ту серебряную посуду прихватить, когда была такая возможность, – посетовал я. – Поднос с чашками ладно, а золотые ложечки можно было бы взять на память.

– Кто не подумал, а кто вовсе наоборот, – похвасталась Анжа, извлекая упомянутую ложку из кармана.

Однако закончить разговор на эту тему не получилось. С одной из соседних улочек раздался звук шагов. К нам навстречу шел человек. Самый обыкновенный, в практичной, хотя и довольно поношенной, одежде. Порванной с правого боку… и окровавленной. Чем ближе подходил, тем меньше у него оставалось сходства с живым. Вскоре совершенно отчетливо поняли, что перед нами ходячий мертвец, хотя и довольно свежий. Во всяком случае, гнить еще не начинал, да и кожа почти нигде синеватыми пятнами не покрыта. Данное обстоятельство совершенно однозначно говорило, что город посещают гораздо чаще, чем можно подумать, глядя на имеющиеся следы.

Мертвец не только двигался быстрее и скоординированней, чем уже виденные скелеты. Он и повел себя совсем иначе. Вместо того чтобы тупо зашагать в сторону ближайшего живого, достал из ножен клинок. То ли узкий меч, то ли широкая шпага, не суть важно. Главное, сам факт.

Хотел выйти вперед, даже за рукоять схватился, но больше ничего не успел. Первой клинок обнажила даже не Анжа, а Лара. Не знаю, каким фехтовальщиком этот зомби был при жизни, но сегодня явно не его день. Лязг скрестившихся клинков, удар в колено, еще один в локоть, и меч со звоном упал на мостовую. А вслед за ним и голова.

Темная эльфийка отступила назад и огляделась по сторонам в поисках, чем бы вытереть свой клинок. Крови на мифриле лезвия видно не было, но все равно совать в ножны грязным – не дело. Одежда покойника, хоть и выглядела нормально, в данном случае не подходила. Хорошо хоть травы вокруг хватало. Меня же ее действия во время короткой схватки навели на воспоминания о Земле.

Нет, охотой на всяких зомби-вампиров там не занимался, и Ван Хельсинг[8] точно не мой псевдоним. Но фильмы-то некоторые видел. И уже тогда не мог понять логику голливудских героев (ясно, что на самом деле режиссеров, но не суть). Не важно, что заставляет двигаться твоего противника. Кислород, насыщающий кровь у живых, чужая выпитая кровь у вампиров, электрические импульсы у роботов или какая-то непонятная магия у живых мертвецов и прочей нечисти…

Точку опоры еще никто не отменял. Выбей эти точки, то есть нанеси удары по суставам, и все. В Голливуде такой идеей никто и никогда не озабочивался, а моя Лара как раз с ударов по колену и локтю начала.

– Кстати, все время забываю спросить, – вспомнил я. – За счет чего живые мертвецы вообще двигаются и почему свежие куда активнее скелетов? И еще: по какой причине они нападают на живых? Неужели и вправду хотят сожрать мозг?

Все три спутницы как-то странно на меня посмотрели. Потом молчание нарушила Анжа:

– И кто тут страшный повелитель Проклятых Земель, которого кое-где еще Темным Властелином называют?

– Вопрос, конечно, интересный, но совершенно не дает ответа на заданный мною перед этим, – выкрутился я.

– Дорогой, скажи, где ты набрался таких, как бы это помягче сказать, идей? – спросила Лара.

– Что ты имеешь в виду? – не сразу понял ее.

– Про поедание мертвецами мозгов, – пояснила Эль.

– Да, не на те фильмы, ушастые, я вас водил, – ответил им. – Нужно было «Живых мертвецов» показать.

– Ну, тогда с тобой все ясно, – усмехнулась темная.

– Насмехаться может любой, – изобразил я обиду. – А объяснить так, чтобы даже до глупого северного варвара дошло…

– Никаких мозгов ходячие мертвецы не едят, – объявила светлая.

– Это я уже понял.

– Ими движет магия смерти. Поэтому, чтобы поддерживать такое свое состояние, они ее везде ищут. Любая смерть, произошедшая рядом, пополняет их силы. Но самая желанная – это когда умирают существа того же или близких видов.

– Ясно, – ответил я. – А за счет чего тогда двигается скелет?

– Я же только что объяснила: за счет магии смерти, – пожала плечами Эль.

– Нет, это я понял. Другое имел в виду. Например, только что окончательно упокоенный Ларой мертвец имеет мышцы. Магия заменяет в них естественные электрохимические процессы и заставляет двигать кости. А как со скелетами?

– Для магии важны не столько сами мышцы, сколько линии их ауры, которые при обычной смерти очень быстро распадаются, а у неупокоенных мертвецов остаются.

Пока шла беседа о теоретической составляющей природы живых мертвецов и их гастрономических предпочтений, мы просто так на месте не стояли. Поскольку этот конкретный зомби был настолько свеж, что сохранил способность пользоваться мечом (и сам меч тоже) и, если не считать рваной дыры в боку, имел вполне приличную одежду, стоило его обыскать. Чем сразу после того, как почистила собственный клинок, занялась Лара. Никто не протестовал. В конце концов, это ее трофей.