Возвращение домой.Том 1

Сердце ее переполнилось любовью к нему. Она подняла руки, притянула его к себе и поцеловала в гладко выбритую щеку. От него пахло лимонной свежестью. Эдвард и ясный свет утра прогнали Билли Фосетта далеко-далеко, и любовь снова торжествовала в ее душе. Она откинулась на подушки.

— Ты уже завтракал?

— Нет. Сначала нужно было уладить все это.

— Я умираю с голоду, — сказала Джудит и, к собственному удивлению, обнаружила, что, в общем, так оно и есть.

— Ты говоришь, точно Афина. — Он поднялся. — Я пошел вниз. Сколько тебе нужно времени?

— Десять минут.

— Я тебя подожду.

1939

«Выпускной вечер» в «Святой Урсуле» состоялся по традиции в последний день летнего триместра — в конце июля и всего учебного года. Это высокоторжественное событие подчинялось освященному временем церемониалу. Собрание родителей и учениц в актовом зале, молитва, одна-две речи, вручение наград, пение школьного гимна, благословение епископа и, в завершение всего, чай в столовой или в саду, смотря по погоде. А потом все разъезжаются по домам — на летние каникулы.

Формулировка приглашения на это ежегодное торжество была также неизменной.

Правление женской школы св.Урсулы и мисс Мьюриэл Катто (магистр искусств, Кембридж) …объявляют выпускной вечер… в актовом зале в 14.00… Просьба быть на месте к 13.45 …Письменные ответы на приглашение присылать на имя секретаря директора…

Роскошная толстая открытка с золотой каймой; рукописный, стилизованный «старинный» шрифт с затейливыми завитушками. Некоторым родителям это приглашение напоминало высочайшее повеление.

И все же они послушно явились строго в назначенное время. Без десяти два величественный, отделанный дубовыми панелями зал был уже набит битком, и, несмотря на открытые окна, здесь стояла невыносимая духота, ибо — молитвы смертных были услышаны — за окном царил прекрасный летний день, в небе не виднелось ни облачка. Обыкновенно в зале гуляли сквозняки и бывало холодно, точно в неотапливаемой церкви, а единственными украшениями служили оконный витраж, изображающий мученическую кончину святого Себастьяна, доски почета да пара школьных спортивных наград. Но сегодня зал буквально утопал в цветах — садовые в вазах, оранжерейные в горшках, — и в жарком воздухе стоял их тяжелый, почти одурманивающий аромат.

В северном конце зала находилось возвышение вроде сцены с парой деревянных лестниц по бокам. Там, стоя за кафедрой, мисс Катто читала ежедневную утреннюю молитву, раздавала распоряжения на текущий день, объявляла выговоры, благодарности и вообще поддерживала в своем заведении порядок. Сегодня перед этим возвышением было поставлено множество горшков с геранями, так что оно напоминало настоящую клумбу, а в глубине — ряд величественных кресел для почетных участников церемонии: епископа, председателя правления школы, лорда-наместника графства, леди Бизли (на плечи которой возложили выдачу наград) и мисс Катто. Появления этой достославной компании и дожидались собравшиеся в зале.

На две трети аудитория состояла из разодетых в пух и прах родителей и родственников учениц. Матери красовались в выходных шляпах, белых перчатках, цветастых шелковых платьях и туфлях на высоких каблуках; отцы по большей части были одеты в темные костюмы, среди них попадались и мужчины в военной форме. Младшие братья и сестры воспитанниц тоже были одеты нарядно: девочки — в батистовых блузках и сарафанчиках, с лентами в волосах, мальчики — в щегольских матросских костюмчиках. Самым маленьким было жарко и скучно, и зал беспрестанно оглашался их жалобным хныканьем,

В зале находились и Кэри-Льюисы — Эдгар с Дианой, а также адвокат мистер Бейнс с женой. Маленьких детишек Бейнсов не было, их предусмотрительно оставили дома с няней.

Переднюю часть зала заполняли ученицы; впереди на низеньких скамейках сидели девочки из младших классов, в самой глубине — выпускницы. Все они были в форменных «праздничных» нарядах: кремовое чесучовое платье с длинными рукавами и черные шелковые чулки. Лишь немногим избранным было позволено шиковать в белых носках. На крайнем месте в каждом ряду сидела учительница в академической черной мантии. Но даже эти архаичные облачения выглядели сегодня празднично, потому что учительницы надели каждая поверх мантий свои университетские капюшоны с цветной шелковой подкладкой — то рубиново-крас-ной, то изумрудно-зеленой, то сапфирно-голубой,