Возвращение грифона

— Они принесли меня в жертву Сатане. Вначале по очереди насиловали и пили кровь, а потом убили. Я просила их меня не убивать, но они были как будто пьяные — не слушали и смеялись. Сказали, что моя смерть угодна их Господину. Что он потребовал великой жертвы, а не только кошек и собак. И после моей смерти они обретут могущество.

— Почему они решились убить тебя? Они объяснили?

— Они меня ненавидели. Мы с ними все время ругались, а мама меня защищала. Они обещали и ее принести в жертву.

— Отец знал, что это они убили?

— Знал. Он сам убийца, он убил свою жену, мать Федьки и Семена.

— Отчим участвовал у убийстве? — неожиданно для себя спросил я, видимо, надеясь, что этот противный мужик окажется такой тварью, как я и думал.

— Нет. Не участвовал.

— Ты… спала с ним?

— Да. Время от времени. Когда матери не было.

— А с его сыновьями?

— Да. Когда отчима и матери не было дома. Они заставляли меня и били.

— Почему не пожаловалась? Почему не обратилась в милицию, не рассказала соседям?

— А кто поверит? Отчим — друг участкового Федорчука, они вместе на рыбалку ездят и выпивают. А кроме того — все станут говорить, что я шлюха и сама соблазнила хороших парней. Потом мне тут не жить. Лучше потерпеть немного, и все. Никто же не узнает.

— Откуда ты знаешь, что отчим убил прежнюю жену?

— Он сам мне говорил. И сказал, если я не буду с ним спать, он убьет меня и мою маму и закопает нас рядом со своей первой женой. Он даже место мне показывал — там бочка с водой стоит, на этом месте. Вот под той бочкой она и лежит. Если вызовешь ее дух — она покажет тебе место, где он ее похоронил.

— А за что он ее убил?

— Строптивая была. Не хотела делать того, что он требовал в постели. Называла его извращенцем. А мне приходилось все делать.

— Ну матери бы рассказала, почему ей-то не рассказала?

— Отчим сказал, что убьет обеих. Да и не поверила бы она, наверно. Она держалась за него — деньги в дом носит, не запойный. А то, что мне не нравится — так это ерунда.

— Братья занимались сатанизмом? С чего вдруг они начали им заниматься?

— Они где-то взяли книжку по сатанизму, читали, потом приносили в жертву мышей, птичек, перешли на кошек и собак. А теперь им понадобилась большая жертва. Они обещали мою маму принести в жертву, как придет время. Когда будет полная луна. Это сегодняшней ночью. Отчим сегодня как раз на смене на заводе — он там кладовщиком работает. Так что они собрались ее убить и закопать рядом со своей матерью.

— А что, они знали про мать? И молчали? Что, так любят отца?

— Они никого не любят. Кроме самих себя. Избалованные негодяи. Но мою мать они ненавидят. Они всех ненавидят. И хотят могущества, хотят стать великими черными магами — они мне так говорили.

— Как произошло убийство? Вы случайно встретились, или они тебя ждали?

— Мы вместе шли из кино. Они позвали меня в кусты, я решила, что сейчас будут меня трахать, но они хотели убить. И убили.

— О черт… гадость какая… вот тебе и тихий поселок на краю города, — я оглянулся на Марию, с ужасом прислушивающуюся к разговору, и спросил: — Ты все поняла?

— Все! — часто закивала она. — И не верю! Этого не может быть!

— Может. Может… Все, Света, свободна! — я кинул несколько слов, и дух, заколебавшись в воздухе, исчез.

— Теперь надо решить, что делать с этой информацией… пойдем-ка искупаемся, и в голове как раз все утрясется.

Я взял Марию за руку и повел туда, где на травке лежали, загорали отдыхающие. Здесь берег полого спускался к воде, обнажая песчаное основание. Очень захотелось окунуться в воду — охладиться, а еще — смыть с себя эту грязь, которую сейчас услышал от покойной. Впрочем, такое не отмыть даже проточной водой.

Прохладная вода приняла мое разгоряченное тело, и я окунулся с головой, задержав дыхание и пронырнув до самого дна. Вода была довольно прозрачной и холодной, похоже, что на дне били родники. Не удержался и открыл глаза — шевелились водоросли, у берега прыскали рыбешки, а наверху, над головой, взбивали пену ноги подростков, проплывающих к берегу. Я отнырнул довольно далеко — туда, где глубина понижалась метров до пяти-шести, и, уцепившись за камень на дне, стал дожидаться, когда у меня кончится воздух.

Ждать пришлось довольно долго — не знаю, сколько, но по моим ощущениям минут двадцать, не меньше. Все это время я практически не чувствовал кислородного голодания, чему был очень удивлен. Не знаю как, но, похоже, мое тело впитывало кислород из воды прямо через кожу — иного объяснения своим способностям я дать не мог. Организм как-то перестраивался в угоду моим потребностям, и я бы не удивился, если б через часок сидения в воде у меня на боках открылись жаберные щели. Но я до этого не довел, честно говоря, беспокоила мысль о том, как там Мария — как бы ее удар не хватил от переживаний за меня — нырнул и не выныривает! Ужас!

Так оно и оказалось, женщина бегала у кромки воды, заламывая руки, бледная, несчастная, и уже, похоже, собиралась кричать, звать на помощь, когда моя голова показалась из-под воды.