Возвращение грифона

Маша стояла рядом со столом, за которым мы беседовали, вытаращив глаза и судорожно сглатывая:

— Откуда вы… как они узнали, Вань?

— Маш, не будь наивной! — резко бросил я, разозлившись донельзя. — Ясно же, что квартира нашпигована подслушивающими, а возможно, и подглядывающими устройствами, и что поселили нас в нее специально, и что Маргариту подвели к нам они — мы давно уже под колпаком у Мюллера! Элементарно, Ватсон! Они суют нос везде, куда только можно, а уж мимо колдунов пройти никак не могли.

— Тогда, раз вы такой… Холмс, может распишете наши дальнейшие шаги и перспективы сотрудничества? Опишете, что мы от вас хотим? А мы и послушаем — вдруг чего-то упустили, — усмехнулся один из коллег полковника, доселе молчавший и внимательно следивший за моим лицом. Третий сидел с каменным видом и все время держал руку под столом, подозреваю, что в его кармане было что-то вроде стреляющей ядовитыми иглами авторучки или подобной гадости — на предмет плохих переговоров со злым колдуном. Вдруг я заартачусь, нападу на них? Придется принимать срочные меры. Для того и нужен «чистильщик».

— Во-первых, ваш коллега пускай уберет руку из кармана — не дай бог стрельнет с испугу. Я не собираюсь на вас нападать, на фига вы мне сдались. Я ждал вас все это время и удивлялся — как это вы так медленно до меня добирались?

— «Служенье муз не терпит суеты» — слышали такое выражение? — усмехнулся второй гэбэшник. — Хорошая операция должна быть тщательно подготовлена. Тогда есть вероятность, что она удастся на сто процентов. Закон такой.

— Ну-ну… итак, будем рассуждать: имеется некий колдун, умеющий лечить людей. И лечить на самом деле — не аферист, не мошенник — спасает безнадежных больных. И еще может омолаживать пациентов. Кроме того, он, как оказалось, еще и разносчик этих своих колдовских умений — например, передал магический дар своей жене. Пусть и не такой дар, как у него, но все же. Так как его использовать? А давайте вначале к нему присмотримся, может, его вообще нужно убрать? Может, он опасен? Присмотрелись. Не опасен, лоялен — ни наблюдение, ни подосланные агенты типа Маргариты не дали подтверждения опасности объекта. Значит, его можно использовать в интересах страны. Лечить высших руководителей, а еще — брать у него кровь и пробовать прививать избранных добровольцев. С целью выведения новой породы бойцов невидимого фронта — магов и нимф, способных обаять и проклясть своих противников. Так, товарищи?

— Хмм… — слегка растерялся полковник, — в общем-то, так. Верно все разложили. Мы предлагаем вам перебраться в Москву, где под наблюдением наших врачей вы будете заниматься тем же самым, только на более высоком уровне. Ну и… послужите родине, как…

— Подопытные кролики? — подсказал я нужное слово, так и напрашивающееся на язык.

— Ну зачем вы так? — поморщился полковник. — Не кролики, а испытуемые объекты, которые могут принести много пользы родной стране и всему человечеству. Вы же хотите принести пользу стране и человечеству? Хотите. А еще — обрести прежнюю память. Возможно, что мы вам в этом поможем. В общем, так: мы даем вам на раздумье неделю. Думайте, соображайте. Только хочу предупредить — ваше положение совсем не твердо… это мы позволяли вам заниматься тем, чем вы занимались. Учтите это, — полковник подмигнул и поднялся со стула. За ним поднялись и его спутники.

— А что, чай не будете пить? — в зал вошла Валя, нагруженная подносом с чайником и чайными чашками.

— В другой раз, — благодарно кивнул полковник и твердым шагом пошел к двери, упершись взглядом в натертый паркетный пол.

— Учтите, товарищи, — повторил он, обернувшись в дверях и внимательно посмотрев мне в глаза. Потом добавил:

— Всего вам наилучшего. Ждем ответа.

— А как мы передадим вам ответ? — запоздало спросила Маша, на что полковник со смешком ответил:

— А просто скажите: мы согласны. И все. И к вам придут люди и объяснят, что и как будет устроено. Видите, мы даем вам свободу выбора, никто вас не неволит принимать решение. До свидания.

Гэбэшники ушли, оставив нас сидеть за столом, уставленным пустыми чайными чашками…

— Вань, и что будем делать? — испуганно спросила Маша. — Господи, они нас везде слушают и смотрят! Я теперь буду в туалете свет выключать — вдруг они и туда заглядывают.

— Обязательно заглядывают, — серьезно пояснил я, — где еще можно разглядеть твою прекрасную попку, кроме как в спальне, туалете и ванной? А без созерцания твоей обнаженной фигуры безопасность государства может оказаться под угрозой. Правда, товарищи из серого дома? Молчание — знак согласия. Что делать? Маш, вопрос риторический, ты же понимаешь. Нам четко пояснили, что работаем и живем мы только потому, что нам это позволили. И что прекратить нашу работу и жизнь им легче, чем прихлопнуть комара. Того еще поймать надо, а мы вот они — на виду, и никуда не денемся. Так что выход у нас один — соглашаться. Эй, товарищи из серого дома — мы согласны! Присылайте своего гонца, одинакового с лица…