Возвращение, или Конец Дома ночных призраков (СИ)

- Я за этот год много чего узнала о Прайсах, Стокардах, Вэннакате, этой клинике… Да и о себе, пожалуй.

Кристина опустилась в запыленное кресло и подтянула колени к подбородку.

- Рил, фотография – пустышка. На ней ни у кого нет души. Обычный официальный снимок, где все выглядят как напыщенные индюки. Наваджибигоквэ сказала, что это единственный шанс, второго не будет. Рил, я чувствую, как уходит время, а мы сидим тут и обсуждаем двух стерв, из которых неизвестно какая хуже.

- Да. Извини, – пробормотал Сирил, вешая фотографию на место. Он не удержался и машинально провёл пальцем по лицу Рут Стокард, будто погладил, и тут же воровато оглянулся на Кристи. Но девочка ничего не заметила.

Внезапно она вскочила, бросилась к столу Вэннаката и принялась вываливать содержимое ящиков на столешницу.

- Ну должно же быть хоть что-то, – бормотала Кристин, лихорадочно перебирая бумаги и отшвыривая их в сторону. Сирил молча наблюдал за ней, не решаясь вмешиваться. «В конце концов, Крис убедится, что всё бесполезно, и мы отсюда уйдём, – думал парень. Затем он невольно вспомнил лицо мужчины в объективе камеры. – Стивен или Томас? Или глюк фотоаппарата, капризы техники, увидевшей то, что осталось здесь с 1931 года?» Сирил не верил в призраков, не признавал никакой мистики, но не мог отрицать того, что видел собственными глазами. Кто-то там был, и этот кто-то пытался вступить с ним в контакт. «Томас или Стивен, он хотел, чтобы мы ушли, чтобы я увёл Кристи отсюда. И в этом наши желания совпадают. Так что, надеюсь, он на меня не в обиде», – пытался успокоить себя парень

Вдруг Кристина, перелистав очередной блокнот Вэннакота, залилась смехом.

- Крис, ты в порядке? – забеспокоился Паркер.

- Рил, мы дураки! Это же очевидно, как… как то, что трава зелёная, а вода мокрая. Слушай! «Я одинок. Мне не с кем говорить, не перед кем открыться. Я знаю, что люди не поймут меня, испугаются и попробуют помешать. Этого нельзя допустить. Однако и молчать всё время я тоже не могу, иначе меня разорвёт изнутри. Я лучше, чем кто бы то ни было, знаю, как губительна для психики невозможность высказаться. Но единственный собеседник достойного уровня, единственный, кто никогда не станет противоречить и уж тем более никогда не предаст меня – это я сам. Только в разговоре с самим собой можно быть откровенным до конца. Разумеется, это тоже небезопасно, нельзя исключать варианта, что мои записки попадут в чужие руки, но приходится рисковать. Абсолютной безопасности не существует, история с ушами царя Мидаса тому подтверждение. Взвесив все за и против, я пришёл к выводу, что преимущества ведения дневника намного превосходят его потенциальную опасность...» – Девушка оторвалась от старого пропыленного блокнота и торжествующе взглянула на Паркера. – Дневник, Сирил! Вот оно, отражение души.

Парень с досадой пнул наваленную на полу кучу бумаг.

- Да, похоже, что ты права, Крис, – он постарался не выдать своего недовольства. Получилось неважно, но окрылённая удачей Кристина не слушала приятеля.

- Скорее к Наваджибигоквэ!

Девушка бегом бросилась вниз. Сирил поспешил за ней.

Эвелин не торопясь подошла к столу и полистала одну из папок.

- Да, Роберт, ты не ошибся. Признаться, я думала, что ты несколько переоценил системное мышление девчонки, но чего у Прайсов не отнимешь, так это мозгов. Здесь Кристина пошла в Стивена. Жаль, что не в эту безмозглую кривляющуюся курицу, свою мать. Но тем хуже для неё. И насчёт мальчишки ты, кажется, тоже прав – с ним будет легче, чем я думала.

Эвелин подошла к зеркалу и поправила волосы. Обстановка кабинета, отразившаяся в стекле, ничем не напоминала ту, что покинули только что Сирил и Крис: нигде ни пылинки, все вещи аккуратно разложены на своих местах, содержимое банок плавает в формалине, бумаги на столе разложены в полном порядке, фотография на стене выглядит сделанной совсем недавно.

Усмехнувшись своему отражению, Стокард пошла за ребятами.

Расставшись с Эвелин, Вэннакат неторопливо спустился в холл, подошёл к наружной двери и остановил взгляд на старой индианке. Та, словно не видя его, продолжала мерно раскачиваться и тянуть заунывную песню, больше похожую на плач.

- Ты действительно думаешь, что можно что-то изменить? – спросил наконец доктор.

Старуха продолжала своё занятие, ничем не показывая, что слышала его слова.

- Это очень неплохо, что ты привела сюда этих юнцов, – продолжил Вэннакот, усаживаясь прямо на пол напротив старухи. – Особенно девчонку. Да и юноша перспективный, у меня такое ощущение, что он не откажется перейти к нам по доброй воле. Или в этом и состоял твой замысел? – Мужчина сощурился и понимающе кивнул. – Прайс основательно приложил руку к исчезновению твоего племени. Хочешь узнать, что он делал с твоими детьми? Что мы с ними делали?

Наваджибигоквэ наконец взглянула на доктора и выпустила в его сторону очередную порцию коричневой слюны.