Возвращение императора. Невероятные приключения в XXI веке. Петр I и президент

– Все правда, Государь! И про топор! Забросил. А какой был топор! Пожалел, достать хотел, да куда!..

– …А ведь прав был мастер Нестор, – вздрогнул Петр, очнувшись от воспоминаний. – Как сказал, так и есть! Простояла триста лет и более, Бог даст!

– Далеко видно, Петр Алексеевич? – Павел и Егор, добравшись до верха, тоже захотели осмотреть окрестность.

– Я аж на триста лет назад заглянул! Сюда становитесь. Вон, снизу уж пялятся вовсю, – недовольно буркнул Петр.

Действительно, внизу собралась толпа экскурсантов, и все тыкали пальцем на верхнюю главку, откуда выглядывали лица.

– В мои-то времена, мнится, поболе домов было, – сказал Петр поднявшемуся следом реставратору.

Вспомнил он, как староста Демьян отобедать их к себе зазвал. Вошли в горницу в шесть окон, по три с каждой стороны. Стол под красным углом, лавки добротные, слева печь с лежанкой. Ставец для лучины, а под ним бочка с водой. Зеркало висит на стене, а на видном месте – гордость хозяйская – шкаф городской половик придавил. Во всем виден достаток!

Алексашка, баламут, большой рубленный дом старосты увидав, не в горницу заглянул, где угощение ставилось, а по ошибке в подклеть ломанулся. А там девки при лучине шили. Уселся он с ними и давай зубы скалить. Хозяин наверх зовет, угощение простывает, а ему хоть бы что. Пристрел глазной ведет. Пришлось Кикина за ним посылать.

Когда Алексашка вошел, Петр, Роберт Арескин, Кикин и другие уж за столом сидели. Раскраснелись от выпитой медовухи. На столе все заставлено. Хозяйка расстаралась, пока они по погосту разгуливали. Сама улыбчивая и дородная, в праздничной кике, украшенной речным жемчугом, нарядной белой рубахе с красной вышивкой.

Алексашка вошел, у рундука поклонился. Она показала ему на рукомойник с носиками с обеих сторон, висевший над кадкой, и протянула расшитое крестиком полотенце. Ловко работая ухватом, продолжала хлопотать у печи, доставая горшки с едой.

Алексашка умылся, утерся – и к столу.

– Я, мин херц, обстановку разведывал насчет аспидова камня, – доложился, когда сел. – Корзины нам приготовил, еду так же матросам обеспечил. Опосля ужина и начнут сбирать.

– Да знаю, какой там шунгит, – махнул рукой Петр. – С косой, да в сарафане. – Что, хороши девки у Демьяна? – спросил он, прищурясь.

– Каюсь, Государь. Хороши!

– Дочки аль работницы?

– Дочки, Государь, – залоснился от похвалы староста. – Давно ли в лесу грибы и ягоды на всю семью на зиму сбирали, а вон уже приданное шьют.

– А женихи-то есть?

– Есть! Благодаренье Богу! Один, правда, был непутевый. Три раза ходил свататься к средней-то! Уж я его бил, бил, бил, бил! Все терпел. «Что хотите, – говорит, – делайте, а в жены отдайте!» Моими молитвами забрили его железный завод строить. Авось там и сгинет!

Хозяйка, сочувствующая жениху и недовольная поступком мужа, шмыгнула носом. Демьян сердито зыркнул на нее. Затем, осознав, кому брякнул, повалился в ноги Петру.

– Прости, батюшка, Петр Алексеевич! Другое сказать хотел! Пущай, говорю, государеву делу послужит! Вот что!

– И много отправил?

– Сорок голов прошлой осенью!

– Откуда столько? – удивился Петр. – Островишко-то мал.

– Твоя правда, Государь. Сами бы не осилили! Соседи помогали. У нас-то работников не хватает! Пахать начнем, камень на камне! Пока землю ослобонишь, вон на забор и соберешь. Видал, небось, по всему острову нагородили. А бабы что, не забреешь! Спохватившись, что опять смолол лишнее, оскалился улыбкой и заговорил о другом:

– Да что ж я, баран такой, баньку ж вам хотел снарядить. А то стемнеет, не пойдете. Вам по-черному аль по-белому?

– Ну что, Алексашка, погреемся? – улыбнулся Петр.

– Вестимо, мин херц!

– Господин лекарь, какую пропишешь?

Роберт тряхнул кудрями парика.

– После алкоголь не способно никакой жар. Это есть закупор вен и большой вред. Но если ви не послушай, то белый. В черный даже таракан не живет!

– Это он верно сказал, Петр Алексеевич, – качнул пьяной головой хозяин дома. – С ентой стороны самый чистый дух. Перед дальней дорогой особливо. Как прокоптишься, так никакая зараза не кусает!

– То что надо, мин херц! – засмеялся Алексашка. – И нам хорошо, и матросов бы отправить. А то чешутся, бисовы дети!

– Готовь обе! – приказал царь хозяину.

В бане по-черному не было трубы. Дым и копоть от горящих дров поднималась к низкому потолку. Дышать, да и разглядеть хоть что-то можно было только внизу. Передвигаться согнувшись и вовсе неудобно, особенно царю с его гигантским ростом. Зато когда он лег на лавку и прикрыл глаза, жар приятно разлился по всему телу.

– Ох и прокоптимся, мин херц! Никакой вши после такой бани можно не опасаться! – Алексашка наощупь отыскал шайку и окатил Петра водой.

– Хорошо! – крякнул Петр. – Поддай еще жару.

– Такой дым, попадай легкие и забыватся там! – недовольно проговорил сидевший в одежде лекарь.

Он бы с удовольствием остался снаружи, но боялся за здоровье царя.

– Об чем это он? – переспросил Петр Кикина, подавшего ему квасу.

– Не забудется, говорит! – ответил Кикин.