Возвращение к людям

Вода выгнала из своей норы свинорыла. Он выполз, щуря свои подслеповатые глаза на мокрую пелену. Элина, в которой уже проснулся охотничий инстинкт, подхватила лук и стала преследовать зверя. Свинорыл заметил девушку и мигом нырнул в ближайшую яму. Я усмехнулся, охота на него требовала терпения, которого часто не хватало импульсивной и порывистой красавице… Она изменила тактику: оставила лук и взяла в руки пращу. Мы подтянулись поближе: ее искусство владения этим непривычным оружием никого не оставляло равнодушным. Вложив крупный голыш в ремень, она быстро завертела его над головой. Едва зверь высунул свою голову из норы, рука

Элины изменила движение, и свинорыл замертво упал на размокшую землю…

— Есть! Я попала! Я его убила! — она обернулась ко мне и, в порыве чувств, бросилась мне и Нате на шею.

— Я попала!

Ната пошла к туше, неподвижно лежавшей на разрытой земле. Индеец и Ульдэ тоже встали возле зверя.

— Я и не думала, что они здесь водятся. — сказала улыбаясь Ната, порадовавшись меткости подруги.

— У меня скоро все кости покроются плесенью, мой брат!

Сова явно завидовал успеху девушки, и не хотел терпеть вынужденное заточения в землянке. Ульдэ тоже вздохнула: она не любила подолгу находиться в форте. Но дождь не давал им возможности уйти, а я не давал разрешения.

Бугай — сегодня было его дежурство на скале — прокричал сверху:

— Вижу стадо! Голов пятнадцать! На северо-востоке!

Сова ругнулся про себя и ушёл в землянку: нечего было и думать о том, чтобы в такую погоду выходить на преследование животных… После того, как

Ясная Зорька и индеец пришли в форт, он стал полностью выполнять мои приказания. Его вторая жена, более молодая и энергичная, чем Дина, не могла развлечь своего мужа, привыкшего находиться вдалеке от людей, и теперь Сова маялся, не зная, чем себя занять. Глядя на него, я вспомнил, как сверкнули глаза предводителя бандитов при упоминании об индейце. Сыч хорошо запомнил лезвие томагавка, снесшего череп своему ближайшему помощнику. Попадись он им в руки, участь Совы была бы не менее жуткой, чем та, которую Сыч уготавливал непокорным, в период своего кратковременного господства над долиной. Я опасался, что слишком увлекающийся индеец может попасть в засаду, и всячески ограничивал его свободу. Сова хмурился, но терпел… Тем временем, ливни потихоньку прекратились. И, хоть всё вокруг было покрыто большим количеством луж, мы высыпали на улицу греться под вновь появившимися лучами солнца. Наружу, для просушки, тотчас же было вынесено всё имущество. Стопарь, в который раз, напомнил мне, что пора бы строить настоящие дома, такие, в которых бы никакой дождь не смог промочить нас. Я снова отказал ему — нам приходилось постоянно помнить о том, что в долине могли появиться силы, способные помешать нам и в строительстве жилья, и, просто, нормальной жизни.

Элина вынесла шкуру свинорыла и стала растягивать ее на жердях для отделки и чистки. Сова, увидев ее, чуть ли не затанцевал на месте. Терпение индейца было уже на исходе…

— Ты куда собрался, Сова?

— В форте кончается мясо… Глаза индейца хотят увидеть, какой стала трава на прежних тропах долины, а ноги — ощутить ее прикосновение!

— Не темни, Сова. — я усмехнулся. — Хочешь уйти? Ты знаешь — они тебя ищут, не стоит дразнить рассерженную стаю!

— Эта стая ищет всех нас, но пока не поймала никого! Нет такого шакала, который бы выследил Сову, охотящегося в прериях! Но мой брат сам не хочет говорить всей правды: он не желает выпускать из форта ни одной пары рук, умеющей держать оружие…

— Ладно, — я посмотрел на небо. — Погода проясняется. Дожди кончились — в степи снова оживление. А мясо нам не помешает. Но один ты не пойдёшь, только с нами. Все, Сова. — я вскинул на него глаза, не дав возразить. -

Это — окончательное решение! У нас неплохо получилось в прежнем составе — так же пойдем и сейчас.

— Ясная Зорька, мой брат… — индеец слегка смутился. — Она не останется одна в форте!

— Ну хорошо, возьми свою скво с собой.

Я видел, что ему не по душе было спрашивать у меня разрешение, но он дал слово и теперь держал его, хотя и не привык подчиняться чьим-либо указаниям. Впрочем, и я не собирался ограничивать его свободу, более чем того требовали обстоятельства. Ульдэ, увидев наши приготовления, сразу стала порываться идти с нами, но на этот раз я решительно пресёк её поползновения:

— Ты останешься здесь! И не спорь, в прерии идут и так искусные в охоте люди, а кто будет прикрывать тех, кто останется в форте? Сама знаешь, какой из Бена, или Бугая, лучник — они и копьё толком бросить не могут. А ты — одна из лучших стрелков! Не спорь! — я повысил голос, видя, что она передергивает плечами.