Возвращение к людям

Ненависть заполонила меня без остатка! Еще никогда в жизни мне не приходилось поднимать руку на человека, никогда не хотелось убить себе подобного — но эта мразь не могла считаться людьми! Внизу молили о пощаде

— но лежавшие недвижимо тела указывали на то, что ее не будет. И, кроме того — похоже, что мы повстречали настоящих людоедов! Я рванул из-за спины стрелу и, едва успев прицелиться, от ярости и страха за Нату — мою Нату, с которой эти твари могли бы поступить так же, попадись она им раньше, чем нашёл бы её я, спустил тетиву! Мысль о том, что наше присутствие здесь опасно и для нас самих, пришла мне в голову позже… Стрела со свистом разрезала воздух и впилась в шею одному из стоявших. Остриё вышло из горла, выбив сгусток крови. Тот всхрапнул, тупо посмотрел на обагрённое острие наконечника перед своими глазами и рухнул навзничь, придавив собой и одноглазого, и женщину. Вторая стрела ударила в грудь ближайшего к нам бандита, и тот, взмахнув руками и взвыв как собака, завалился набок.

Замешательство среди них прошло, и они, разглядев, что подверглись нападению всего одного человека, подхватили с земли свои палки и бросились к нам. Третью стрелу я отправил в Хана, но тот, с неожиданным проворством для своей грузной туши, извернулся, и стрела пролетела мимо. Угар уже смыкал челюсти на горле того, кто караулил очередную жертву. Он покончил с ним за считанные секунды, буквально оторвав голову от туловища. Остальные скопом набросились на меня с Натой. Ближайшего я встретил ударом меча, и тот, не успев остановиться, налетел на наконечник животом, с такой силой, что лезвие вышло у него за спиной. Он упал под ноги другим нападавшим, и это дало мне мгновение, необходимое для того, чтобы рывком отбросить с холма вниз Нату, продолжавшую в оцепенении смотреть на всё происходящее.

Расплатой за это движение был промелькнувший возле лица сучковатый комель дубины и тяжёлый удар, отбросивший меня в сторону. Сам того не желая, тот, кто нанёс этот удар, спас меня от другого, который мог бы пробить меня насквозь. Я крутанулся на месте, уворачиваясь от очередного взмаха, и ощутил резкую боль в ноге — кто-то всё же попал в неё копьём, чуть пониже колена. Раздался торжествующий, перемежаемый матом, крик, но в ту же секунду, на нападавших как ураган обрушился Угар. Он сбил двух или трёх с ног, цапнул одного за руку, заставив выпустить из рук дубину, другого хватанул промеж ног, да так, что тот заорал и, забыв обо всём на свете, упал на колени держась руками за больное место. Всё смешалось в кучу.

Кто-то пытался достать меня длинным, поломанным на конце лезвия, ножом, с криком и рыком опускались и били мимо дубины, мелькал и метался Угар, сбивая с ног каждого, кто оказывался ко мне ближе других. Неожиданно, когда я уже начал выдыхаться, мимо меня, со знакомым жужжанием, пролетела стрела — один из нападавших схватился за древко, торчащее из его глаза.

Пес, сразу оценив секундное замешательство врага, взметнулась в прыжке и, рванув на ходу клыками одного из бандитов, сбил с ног другого. Передо мной оставалось двое: громадный Хан, с массивной дубиной в волосатых мускулистых ручищах, и ещё один, с залитым кровью лицом. Хан, приподняв дубину, бросился на меня. Лук, который я подхватил с земли, когда ускользал от вражеских ударов, переломился в руках как спичка и тяжёлый конец палки с силой опустился на мою ключицу. Хоть древко лука и смягчило удар, но и того, что пришлось на мою долю, мне хватило, чтобы и деревья, и земля — все закружилось перед глазами… Рука мгновенно онемела. Хан, ощерившись и грязно ругаясь, снова занёс над головой дубину. Что-то тенью мелькнуло у него в ногах — собака, бросив своего противника, поспешила мне на помощь. Я вскочил на ноги, как мне показалось, достаточно быстро, и уцелевшей рукой ухватил второго, который продолжал стоять, прижимая руки к лицу. Раздался визг — Хан зацепил собаку ударом своей палки, и Угар отлетел назад, с силой врезавшись в дерево. Дубина опять взлетела над моей головой и я, инстинктивно пытаясь защититься, потянул за грудь второго, одновременно присев. Раздался жуткий хруст — комель палки, опустившись на голову бандита, раскроил её надвое. Во все стороны полетели брызги крови и мозги. Чужая кровь залила мне глаза, и я, на несколько секунд, ослеп.

Раздался ещё один яростный крик, резкий свист и грузный шум падающего тела. Я протёр глаза и увидел, как Хан, с недоумением в глазах, силиться вырвать руками, пробивший ему сердце, дротик Наты… Он тускнеющим взором проследил по всему древку и потянулся к самому началу, как будто, именно от него зависела его, закончившаяся здесь, жизнь. Потом вздрогнул и распластал руки по земле, устремив незакрытые глаза в небо, хмурой и тусклой пеленой нависавшее над нами.

— Дар! Дар, родной, милый мой, Дар!

— Ната…