Возвращение к людям

— Дело не в грубости. Иногда слово мужчины может спасти от гибели. Послушание — залог того, что вся моя семья останется в живых. Мы не раз убедились в этом, когда пришло время больших перемен. Я люблю обеих своих жен, и надеюсь, что они отвечают мне тем же. Ты сама убедилась, Маленький Ветерок, у Ясной Зорьки нет на меня обиды. Пусть тебя не обманывает излишняя сухость в моих словах. Ты не из нас — только мужчины из индейцев понимали, как должно вести себя их женам. Но помни! От того, как быстро ты будешь выполнять указания своего мужа, когда-нибудь, будет зависеть ваша жизнь. Сейчас иное время — время возврата обычаев предков. Многие, кто до сих пор не понял этого, и продолжают жить надеждами — погибнут. Нужно вспомнить заветы отцов — и научится охотиться, выслеживать добычу, а, если придется — даже убить врага! Возврата к прошлому не будет — только возврат к настоящему прошлому земли — дикому и безжалостному! Хорошо, что у тебя такой мужчина — взрослый, опытный, умелый. У него твердая рука, смелое сердце и взор льва — Сова мог бы уже сейчас дать ему имя, достойное мужчины. Но… Твой муж не будет назван мною слишком рано! Люди прерий будут звать его, как и раньше звала ты сама — Дар. Когда-нибудь, он получит его, и ручаюсь, что оно будет достойно его владельца! Он — твоя опора. Если дорожишь им — слушай его во всем, и не придавай значения тем словам, которые кажутся тебе обидными. Важнее слов будут поступки… Но Маленький Ветерок не слушает меня?

Ната прильнула ко мне и отказалась от предложенного Диной угощения:

— Все, все! Не могу больше. Спасибо! Нет, Сова, я тебя слышу. Ты говоришь много умных слов… Но раз я такая молодая, может быть, суровый индеец и потомок шаманов сделает на это скидку? Я постараюсь прислушаться к ним — я ведь тоже люблю своего мужа!

Дина убрала с ткани остатки обеда и набила для меня еще одну трубку. Я взял ее в руки и потянулся к огоньку.

— Я читала, что в хижине индейцев, и вообще, гость курит трубку вместе с хозяином!

— Это так. Но такое происходит в особо торжественных случаях. И этот обычай не у всех племен считался обязательным. Когда предстоят переговоры, обсуждение важных дел, заключение мира или объявление воины. В иных случаях, гость имеет право курить свою трубку, и в этом нет ничего, что было бы запрещено. У нас нет настоящего табака — я курю сухую смесь, которую мне изготовила Стара…

Я затянулся. Резкий едкий запах проник в легкие, заставив меня закашляться. Я убрал трубку от лица и протянул ее обратно Дине:

— Спасибо. Я бросил курить и не хочу вновь приобщаться к этой привычке. Надеюсь, хозяин не таит на меня за это обиды?

— Нет. Брат моего мужа может не беспокоиться.

Мы решили остаться у индейца на ночь — пускаться в дальний путь вечером не стоило. Женщины принялись играть с Угаром — добродушный пес позволял дергать себя за хвост, и лишь миролюбиво огрызался, когда его слишком уж донимали. Зорька и Ната весело смеялись, обсуждая какие-то свои, женские темы, а Дина, будучи немного старше их обеих, предпочла сидеть вместе с нами…

— …Ты еще о многом хочешь меня спросить, мой брат… Оставь вопросы на будущее. Моя жизнь дика не только для тебя — многие в долине улыбаются нам вслед. Но никто не считает сумасшедшим, это тоже неплохо.

— Не скажу, что улыбок не возникает и у меня, Сова. Я современный человек, и эти… Не знаю, как назвать — твои обычаи! — для меня вряд ли приемлемы. Надеюсь, ты не станешь на нас за это обижаться…

— Твоя скво выглядит, как ребенок…но говорит взрослые вещи.

— Ей пришлось перенести столько, что иному хватило бы на всю жизнь. Она только выглядит слабой, но отлита из стали. Не волнуйся за нас — Ната не станет мне обузой.

— Хорошо. Я рад за тебя.

Дина показала мне на угол хижины:

— Вы можете лечь там. Девочка… Прости меня, Дар, твоя девушка, конечно, ляжет вместе с тобой?

Сова неодобрительно посмотрел на жену. Я сделал успокаивающий жест.

— Я понимаю тебя… Не волнуйся. Я уже слышал о том, что бывает в долине с девушками, когда их встречают в степи мужчины. Я не из таких. Я не принуждал ее к этому, если ты хотела это узнать.

Она улыбнулась уголками губ:

— Вовсе нет… Но постарайся закрыть ей уши. Ей еще рано, — Хоть она и женщина! — Слышать то, что будет происходить в типи этой ночью…

Я с недоумением посмотрел на индейца. Тот, смешавшись, махнул рукой.

— Сова не был дома почти две недели — его жены соскучились по ласке. Это коробит слух моего брата?

— Нет. — Я с трудом сдержался, чтобы не сказать, что это коробит все прежние моральные устои. А потом подумал, что стану выглядеть в его глазах обычным ханжой… — Но мы будем спать на улице.

Ночью Ната, тесно прижавшись ко мне, шепотом спросила:

— Разве это нормально? Он спит сразу с двумя…

— Разве тебе это не знакомо?

Ната вздрогнула, и я, коря себя за глупость, быстро обнял ее и прижался губами к мягким волосам.

— Прости…

— Ничего, — Она отвела лицо в сторону. — Все нормально. Сама виновата — нужно было правильно задавать вопрос. Я ведь, о другом… Не о сексе… Разве можно любить сразу двоих?

— Считаешь, так не бывает?

— Не знаю…