Возвращение на Мару

Глава 22.
1.
Из дневника Марии Корниловой.
26.04.1994 г. Вторник.
Идет Страстная неделя. Страстная — слово-то какое емкое. Произнесешь его — и все тебе понятно. Я сейчас вспоминаю любимое папино выражение о том, что если что-то начинается плохо, то закончится обязательно хорошо. И наоборот. Даже не верится, что еще десять дней назад все было так здорово. Источник, слух о котором мигом облетел всю округу, костер в саду, Полкан, весело виляющий хвостом при моем появлении. А папа говорил: «Ты подожди, скоро сад наш зацветет, прилетят соловьи, коноплянки, вот тогда наши души переполнятся совершеннейшим восторгом и упоением». Он часто повторял фразу купца Соболева, о котором ему рассказал Толстиков. И вдруг все в один миг переменилось…
Было Вербное воскресенье. Мы сходили в церковь, затем зашли в Лапотки к Емелухе. Папа и Михаил Алексеевич так разговорились, что мы решили у него переночевать. Я, конечно же, попереживала из-за Полкана, но потом решила, что если он несколько дней ничего не ел, то до завтрашнего утра потерпит. Утром, только дошли мы до дома, я первым делом схватила миску, налила туда щей, покрошила хлеба — и побежала к дому Егора Михайловича. Странно, но Полкана на привычном месте не было. Я походила вокруг дома, позвала его — нет собаки.
Папа еще засмеялся и сказал, что пес, не дождавшись меня, пошел в Лапотки на мой запах. Сказал и пошел за водой в родник Корнилия — так мы его назвали. (Кстати, Емелуха нам сказал, что люди «услышали звон, да не поняли откуда он» в окрестных деревнях источник называют Корниловским, по нашей фамилии.) Приходит весь бледный и без воды. Беда, говорит, Маша. Кто-то убил Полкана и бросил его в источник… Все, я больше не могу писать. Наверное, это моя последняя запись в дневнике.

2.

Итак, Гоит сделал первый ход. И какой сильный ход! Осквернен источник, Маша и Бирюков лишились своего четвероногого друга. Буквально через три дня после гибели Полкана приехал сын Егора Михайловича и перевез быстро поправляющегося старика в дом, где его уже никто не ждал… Мы с Машей лишились верного сторожа: чужаков пес чуял за версту. И, наконец, нам дали понять, «кто в доме хозяин». Похоже, дело двигалось к развязке. Что делать? Быть мудрыми аки змеи? А если не хватает мудрости? Признаюсь, в эти дни Страстной недели я стал больше молиться, словно понимая, что без помощи свыше нам с Машуткой не обойтись.
Именно дочь беспокоила меня больше всего. Я видел, что Маша подавлена. Убийство Полкана психологически надломило ее. Она стала пугливой, почти не выходила из дома. Надо было что-то срочно предпринимать.
К счастью, с юных лет у меня была одна особенность: в критических ситуациях, когда нужно было принимать быстрое решение, я чувствовал себя как рыба в воде. Работал ли в газете, когда меньше чем за час требовалось сдать в номер три материала, или трудился в школе, и к нам неожиданно приезжала комиссия — ее, как правило, вели в мой класс. Мне даже нравились такие ситуации. Но сейчас речь шла не об открытом уроке и не о статье в газету, на кону были наши с Машей жизни. Всем своим существом я чувствовал, будто кто-то невидимый держит в руках песочные часы, в которых песок — время, отмеренное нам. И песка с каждым днем становилось все меньше и меньше…
Мой ответный ход был таким: в нашем доме появился котенок. Этот крошечный дрожащий комочек я подобрал в Вязовом возле магазина. По моему глубокому убеждению наше будущее предопределяют не звезды, не слепая случайность, а те поступки, плохие и хорошие, которые мы совершаем в течение жизни. В свою очередь земная жизнь человека, как итог, как сумма этих поступков, определяет его загробную судьбу.
Гоит служил абсолютному злу. Он и сам был абсолютным злом в пределах того мира, о котором мы с дочерью имели понятие. «Христос моя сила, Бог и Господь», — все чаще повторял я, сидя вечерами на крыльце своего дома. Да, я уже воспринимал этот дом как свой, как часть того мира, в который не должен впустить зло. А оно стояло где-то рядом. Невидимое, неотвратимое. Убежать от него? Склониться перед ним? Озлобиться, наполнившись праведным гневом?
И вот когда я выходил из дверей магазина, жалобное мяуканье котенка подсказало мне ответ. Если Гоит разрушает — мы должны созидать, если он убивает — мы просто обязаны лелеять и хранить жизнь. Любую.