Возвращение не гарантируется

— Не обломилось сегодня — обломится завтра! Придется тебе постараться, произвести впечатление. Ничего, яблоко с высокой ветки слаще того, что с нижней! — Сын фермеров и сам фермер, в яблоках он, пожалуй, разбирался лучше, чем в любовных делах, но сейчас Том с ним был вполне согласен.

И вот сегодня они едут на рыбалку. Собственно, «рыбалка» — это прикрытие основной операции: наступило время второй попытки, и то, что Джессика позволила себя обнять, говорило само за себя, показывая Тому, что он на верном пути. Отпускной солдат понял, что романтичная девчонка ведется на героические рассказы, и решил развивать наступление именно в этом направлении. Он теснее прижал к себе девушку и вновь не получил отпора. Похоже, что Джессика отменила тактику «дальних подступов». До кораллового рифа оставалось немного, но обстоятельства складывались так, что рыбная ловля отошла на второй план.

— Поцелуешь меня, если я поиграю с акулами? — внезапно спросил Том.

— Это как?

— Увидишь! — Он положил голову на ее нагретые солнцем гладкие ноги, вроде случайно прижался к горячей коже губами. И снова возражений не последовало — догадки солдата подтверждались.

— Никогда не думал, что буду целовать такого чудовищного червяка, — он ткнул пальцем в татуировку.

— Пока только картинку. Но я вхожу в группу, которая ищет хайвони санга, — засмеялась Джессика. — Если найдем и привезем в Америку, я разрешу тебе поласкать оригинал…

— Тьфу! Я предпочитаю рисунок на твоей коже!

— Но пока до этого далеко, — продолжила Джессика. — Легенды легендами, но, похоже, его мало кто видел. А если кто-то и видел, то уже никому не мог рассказать…

— Ты знаешь, я хоть не видел эту тварь, но много слышал про такую же! Ведь я служил там, где водились подобные страшилища, и местные жители о них много рассказывали. Правда, называли по-другому…

Том задумался, наморщив лоб.

— Кажется, сангхур… Да, точно! Это значит — пожиратель камней.

— Где это было?! — вскинулась девушка. — Я слышала такое название, они из одной классификационной группы! Ты не прикалываешься?

— Ну что ты! В горах, на северном краю Кунжутского плато, я провел там целый год! Данханский административный район, между кишлаками Тошлок и Янада. До одного было меньше мили, до второго — чуть больше.

— И там действительно водился хайвони санг? Ну, этот, сангхур?

— Местные часто о нем говорили! Его изображение было охрой нарисовано на скалах как предупреждение! Рисунки его специально показывали детям, чтобы знали, кого опасаться! А ведь по их канонам изображения людей и животных — это грех! Но для сангхура сделали исключение, и это говорит само за себя…

Том с упоением гладил изображение монстра — сначала одной рукой, потом двумя, не встречая никакого противодействия. Это вдохновляло, и он с еще большим жаром продолжал гладить и рассказывать:

— Жители Тошлока и Янады близко не подходили к нашей точке. Не потому, что часовые могли застрелить, а потому, что это ареал обитания сангхура. Представь себе: у кого-то пропала корова. Обычно ее ищут всем кишлаком, потому что корова помогает выжить целой семье! Но в квадрат, где живет сангхур, никто не идет — считают, что встреча с ним опасней пропажи коровы! А ведь пуштуны — люди отчаянной смелости!

— Вижу, ты тоже очень смелый. — Джессика кокетливо подняла ногу, отогнув ступню с поджатыми пальцами. — Мой сангхур тебя не пугает!

— Мы не из пугливых! Хотя, признаюсь, настоящего сангхура я бы не хотел повстречать в горах. Да и никто из наших не захотел бы такого! Командиры запретили нам стрелять в него, их вполне устраивало, что этот гад отпугивал местных жителей. Хотя нам было все равно, из-за кого они не входят в запретную зону: из-за нас или из-за него…

Тарахтение мотора стихло. Катер по инерции проплыл полсотни метров и, развернувшись, замер у торчащих из воды рифов. Сквозь прозрачную толщу Карибского моря просматривался весь рифовый барьер, вдоль которого плавали стайки рыбы — мелкой и покрупней. В небе неспешно парили чайки, высматривающие добычу. Время от времени то одна, то другая пикировали вниз и, оставляя пузырчатый след, уходили под воду, словно снаряды на излете. Но тут же выныривали и набирали высоту с трепещущей серебристой рыбешкой в клюве.

— Приехали, мистер! — объявил индеец. — Берите удочки, сейчас должен хорошо клевать гигантский окунь!

— Это обнадеживает, — вяло проговорил Том, которого то, чем он занимался сейчас, притягивало больше, чем в перспективе какой-то окунь, пусть даже гигантский.

— Хватит гладить мои ноги! — вдруг строго сказала Джессика. — Этим ты никого не убедишь в своей смелости! Таких смельчаков полный пляж! Кто обещал накормить меня рыбой, запеченной на углях в пальмовых листьях? Так что давай, вперед!

Она освободилась и встала, через борт вглядываясь в прозрачную синь.

— Рыбы здесь действительно много. Но, по-моему, она мелковата…

Том, жадно рассматривавший стройную фигурку, которую отнюдь не обезображивали крохотные синие лоскутки, именуемые купальником, тоже вскочил на ноги. Он был обескуражен столь резким изменением настроения подруги, но виду не подавал.