Возвращение ростовского потрошителя

Когда обоймы закончились и когда потребовалось время произвести их замену – вот здесь настал черед активных действий уже для воскрешенного из ада чудовища; в очередной раз отбросив ненужное пока тело Баркасова, он двумя прыжками преодолел расстояние, отделявшее его от непримиримых с ним недругов, распахнул железную дверь и практически повторил прием, какой он уже применял против двух пассажиров поезда, доставившего его в Москву: приблизившись к Денису Пашенову, как известно, присевшему на одно колено, бездушный изверг вонзил ему в лицо острый клинок, чем пробил сбоку верхнюю челюсть, и тут же воткнул средний и указательный пальцы в глаза начальнику участковых, а чтобы «избавить» его от желания продолжать перезарядку оружия, потусторонний жестокий «пришелец» еще и потянул его голову на себя, изнутри надавливая пальцами на обе глазницы. Криком невыносимой боли отозвался Баринов на оказанное воздействие и выронил из рук пистолет, ухватившись за конечность Чурилова и пытаясь оторвать ее от лица; однако не тут-то и было: хват был словно приклеенный и своими действиями полицейский подполковник доставлял себе еще только больше страданий.

Маньяк же тем временем добивал небольшого сотрудника уголовного розыска, молниеносными тычками, следующими один за другим, нанося ему многочисленные удары в физиономию, превращая ее в одно, сплошное, ужасное месиво, пока тот, постепенно теряя ориентацию и заливая все вокруг своей кровью, не повалился в конце концов на половое покрытие. Теперь настала очередь Сергея Борисовича, и нож, пронзивший его гениталии, в следующую секунду доставил ему дополнительной мучительной боли; дальше все пошло, как по написанному сценарию: безжалостное чудовище жестоко тиранило свою жертву, повалив полицейского на пол и выворачивая у него наружу кишки, печень, почки и другие важные органы, пока не заметило в неосвещенной части дальнего конца коридора какую-то непонятную, едва мелькнувшую, но тем не менее вполне различимую тень.

Поскольку в помещениях дежурки и возле нее все давно уже были трупами и с ними терзателю было, если так можно выразиться, по ровному счету неинтересно, он, почуяв живую «добычу», бросился в темноту помещения, организуя незамедлительную погоню; убийца преодолел необходимое расстояние всего за пару секунд и оказался возле лестницы, ведущей на второй этаж здания; на лестничной площадке, разделявшей ступеньки, он заметил на этот раз немужскую, по-женски отлично сложенную, фигуру, выделявшуюся довольно большими грудями, зауженной талией и широкими бедрами.

Неонова Марина Андреевна являлась сотрудницей подразделения по делам несовершеннолетних; в эти дежурные сутки она, одетая в форменное обмундирование старшего лейтенанта полиции, несла службу в следственно-оперативной группе отдела; кроме прекрасного телосложения, девушка имела шикарные, черные волосы, спускавшиеся сзади чуть ниже плеч, а спереди длинной челкой окаймлявшие красивейшее лицо; со своей стороны на нем особо выделялись большие, испуганно хлопающие глаза, бывшие исключительно карего цвета, прямой, словно отточенный, нос и в меру пухлые, чувственные, а еще и алые, губы. Услышав внизу стрельбу (ее кабинет располагался на втором этаже, в самом дальнем конце коридора, причем противоположном кабинету начальника), она, как и все остальные сотрудники, но только, в отличии от них, потихоньку, отправилась вниз разузнать, что же там такое случилось; но, не имея при себе табельного оружия (к представительницам прекрасного пола в этом плане относились лояльно), девушка остановилась в самом дальнем окончании опаснейшего проема, прямо возле лестницы, поднимающейся наверх; выглядывая из-за угла и дрожа от нестерпимого страха, она принялась наблюдать за развитием страшных событий; как зачарованная, полицейская смотрела на убийство молодого оперативника и начальника участковых, что и стало ее главной и роковой ошибкой, в конечном итоге приведшей к тому, что человеко-монстр не оставил ее особу без своего похотливо пристального внимания.