Возвращение русской гейши

— Ты можешь ничего не говорить, — подождав, сказал он. — Я понимаю, что у тебя возникли какие-то чисто психологические проблемы в отношениях со мной. Но, по-моему, я ничем и никогда не обижал тебя, — добавил он немного грустно.

— Так не только с вами, но и со всеми без исключения, — тихо призналась я. — И уже почти год. Кое-какие ужасные события произошли прошлым летом. Я не могу об этом рассказывать. Считайте, что я подверглась насилию. И только поэтому я сейчас в таком состоянии. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь знал об этом, — неожиданно всхлипнула я.

— Конечно, конечно, дорогая. Вот, значит, в чем дело! А я-то никак не мог понять, — быстро сказал господин Ито и вскочил.

Он стремительно засеменил по огромной гостиной, разительно напоминая катящегося колобка. И я невольно улыбнулась сквозь слезы.

— А может, Татьяна, тебе стоит просто сменить обстановку и куда-нибудь уехать? — предположил он. — Хочешь в Токио?

Я даже вздрогнула от радости. Поездка в Японию представлялась мне очень заманчивой.

— К тому же встретишься со своей знакомой. И, может, она согласится прочитать тебе еще несколько лекций. Как ее зовут? — запнулся он.

— Госпожа Цутида, — улыбаясь, ответила я. — Но как я могу оставить сейчас дело?

— Но ведь в школе у тебя начались каникулы. А в агентстве, наверное, есть кому тебя заменить?

— Возможно, — неуверенно произнесла я.

— О визе и остальных формальностях я сам позабочусь. Думаю, месяца тебе будет достаточно.

— Спасибо, Ито-сан! — радостно сказала я. — Возможно, это как раз то, что мне сейчас необходимо.

Обещав все взвесить и подумать над его предложением, я вежливо попрощалась и поехала домой.

Гляжу на цветы.

Нет, они не причастны,

Я их не виню!

Но глубоко a сердце моем

Таится тревожная боль.

Сайгё

На следующий день я проснулась в твердой решимости поговорить с Лизой. Она целые дни проводила в приемной агентства, отвечая на телефонные звонки, записывая заказы и оформляя договора. Недавно Лиза привела себе помощницу, некую Злату. Когда я узнала, что их познакомил Павел Николаевич, то поначалу растерялась и испугалась.

Павел Николаевич, занимающий какой-то пост в министерстве, я никогда не выясняла, какой и в каком именно, познакомился со мной на одном из приемов, устроенных господином Ито. И получилось так, что я через какое-то время стала его госпожой, так как Павел Николаевич был мазохистом, хотя тщательно скрывал это. Между нами установились вполне определенные отношения, устраивающие нас обоих. Но после того как я побывала в рабстве, бить, связывать, унижать, пусть даже и в сексуальной игре, кого бы то ни было, оказалось выше моих сил. И я прервала с ним отношения «госпожа — раб». Он умолял меня, но я категорически отказалась. Через какое-то время, к моему неприятному удивлению, юная, робкая и застенчивая, к тому же все еще не оправившаяся после тех ужасных событий Лиза неожиданно заняла мое место.

— Мне нравится причинять ему боль, — заявила она. — К тому же ты знаешь, как я их всех ненавижу!

Лиза, когда попала в тот жуткий дом, была девственницей. Не хочу вспоминать, какому насилию она там подвергалась ежедневно. Так что ее чувства мне были вполне понятны.

«Но как же они вступают в контакт? — думала я, быстро идя к офису от своей машины. — Ведь лучшее вознаграждение рабу — это куннилингус. Или Лиза уже каким-то образом решила психологическую проблему и допускает до своего тела мужчину? Тогда почему же я все еще не могу?»

Я постаралась принять безмятежный вид и подошла к стеклянным дверям офиса. Охранник, стоящий у входа, быстро распахнул их передо мной и вежливо поздоровался.

— Все в порядке, Слава? — поинтересовалась я.

— Все отлично, Татьяна Андреевна, — бодро ответил он.

Лиза сидела на своем рабочем месте, утопающем в цветах, и внимательно смотрела в монитор. Выглядела она, как всегда, восхитительно. Густые темные волосы она сегодня затянула в хвост, что сделало ее тонкое белое лицо еще более утонченным и нежным. Огромные темно-карие глаза с длинными густыми ресницами были слегка подкрашены, светло-розовые губки чуть блестели бесцветной помадой. Она подняла глаза со строгим, но приветливым выражением. Но, увидев, что это я, расцвела какой-то детской милой улыбкой.

— Танюша! — защебетала Лиза звонким голоском. — Как ты сегодня рано! Всего десять утра! У девушек занятия начинаются только в полдень. У тебя же вчера отчетный концерт в школе был. Я думала, что ты отсыпаешься! Зачем ты так рано встала? — заботливо спросила она, выходя из-за стола.

После выписки из клиники я привезла Лизу к себе, и она какое-то время жила в моей квартире. Мы с ней были, как сестры, и даже ближе. И хотя Лиза была младше меня, но заботилась обо мне и доме, как старшая. А когда я открыла это агентство, то Лиза с таким же усердием стала заботиться о Сакуре, Идзуми и о процветании нашего общего дела. Для меня она стала незаменимой помощницей.