ВОЗВРАЩЕНИЕ СКАРАМУША

— Панталоне в комедии — всегда обманутый муж. Следующая фраза письма подтверждает, что речь идёт о рогоносце. Кто из рогоносцев здесь, в Блеранкуре, может поставить в неудобное положение представителя Сен-Жюста?

Вопрос перепугал мэра до крайности. С тем же успехом Андре-Луи мог приставить к его голове пистолет. Но как ни был напуган Фуляр, от ответа он увиливать не стал.

— Торин.

— Торин! — Андре-Луи изобразил изумление. — Но это же имя заговорщика!

— Именно так, — подтвердил мэр.

— Человек, молчание которого нужно обеспечить. Знаете, гражданин мэр, мне начинает казаться, что тут был заговор совершенно необычного рода. Тюилье, который якобы этот заговор раскрыл, не смог объяснить нам, ни в чём он заключался, ни кто его составлял, помимо несчастного Торина. В чём же правда? Какова настоящая история Торина?

Мэр рассказал всё, что ему было известно. В городке ни для кого не было секретом, что Сен-Жюст соблазнил жену Торина. С тех пор, как гражданин представитель уехал в Париж, мадам Торин исчезла, и ходила молва, что Сен-Жюст забрал её с собой.

Буассанкур быстро строчил, сокращая слова, чтобы поспеть за рассказом мэра.

— Поучительная история о человеке, который «выступает в защиту добродетели и целомудрия», — прокомментировал Андре-Луи и перешёл к следующему вопросу.

— Теперь этот Б. С. Ж. Здесь есть две записки, подписанные этими инициалами. В первой Б. С. Ж. предлагает арестовать какое-то лицо, какое именно, он не называет. Во второй, отвечая, по всей видимости, на вопрос, он пишет: «Откуда я знаю, что тебе с ним делать? На твоём месте я бы отправил его в Суассон, на гильотину». Возможно, он имеет в виду несчастного Торина. Кто этот Б. С. Ж.? Вы не догадываетесь?

— Должно быть, это Бонтам; некий тип, живущий в Шоме. Он называет себя Бонтам Сен-Жюст.

— Называет себя? Как вас понимать?

— Он какой-то родственник представителя Сен-Жюста. Несомненно, он имеет право называть себя так. Но чаще его зовут просто Бонтам.

— Чем он занимается?

— По профессии он — коновал. Но сейчас фермерствует. Он якобы приобрёл недавно эмигрантское поместье.

— Что подразумевается под вашим «якобы»? Купил он поместье или нет?

— Вероятно, купил. Но я никогда не слыхал, чтобы у него водились деньги.

Андре-Луи вскинул на мэра глаза. На его лице появилось выражение охотника, напавшего на след.

— Это интересно. У парня нет денег, и всё же он покупает землю.

— О, и много земли! Он скупил всё вокруг Ля Боса. Чертовски много земли!

Гражданин агент погрузился в задумчивость.

— Возможно, нам придётся поговорить с этим загадочным Бонтамом Сен-Жюстом, — сказал он наконец. — Пусть объяснит эти записки. — И он сменил тему. — Возвращаясь к Торину, что вы можете о нём сказать?

— Ничего хорошего. Никчёмная личность, пьяница, бил жену. Никто не осуждал бедняжку, когда та уехала с гражданином Сен-Жюстом. Вот почему об этой истории мало судачат. Никто не пожалел Торина, когда его схватили.

Андре-Луи посуровел.

— Как бы он себя ни вёл, это не оправдывает тех, кто пытается расправиться с ним руками закона, прибегнув к ложному обвинению.

— Я этого не говорил, гражданин агент, — испуганно проблеял мэр.

— У него есть родственники?

— Замужняя сестра. Она тоже переехала в Шом. А здесь живёт кузина Торина.

— Ну что же, — Андре-Луи встал. — Отложим наше дело на завтра. Теперь уже почти полночь. Зайдите ко мне завтра в девять утра, гражданин мэр. Буассанкур, спрячьте эти документы в надёжное место.

Усталый Фуляр откланялся, радуясь возможности избавиться наконец от присутствия страшного агента Комитета общественной безопасности.

Андре-Луи и Буассанкур улыбнулись друг другу.

— Ну и стремительны же вы! — восхитился Буассанкур.

— Такова роль Скарамуша. Он добивается успеха быстротой натиска. Немедленный арест Тюилье был необходим, иначе он успел бы снестись с Парижем. Остальное — просто подарок судьбы. Самая большая наша удача. Нам удалось обнаружить нить, которая ведёт к гражданину Бонтаму. Или я ничего не понимаю, или нас ждут великие открытия. Я и не рассчитывал на такое везение, когда отправлялся в Блеранкур.

Андре-Луи оказался прав. Их действительно ждали великие открытия. На следующее утро они в сопровождении мэра, коменданта и небольшого отряда национальных гвардейцев отправились верхом в Шом. Вскоре после десяти они подъехали к воротам миниатюрного, но изящного шато, одного из последних приобретений Бонтама, где тот и обосновался. Прежнего владельца, виконта де ля Бос, несколько месяцев назад гильотинировали, а законный наследник прозябал где-то в изгнании.