ВОЗВРАЩЕНИЕ СКАРАМУША

Буассанкур закончил писать и положил протокол перед Андре-Луи. Он внимательно прочёл и подписал бумагу, потом передал её на подпись мэру. Мэр убедился, что всё изложено точно, и поставил свою подпись. Отложив перо, он обратил к Андре-Луи бледное, испуганное лицо.

— Боже всемогущий! Вы совершили ужасное открытие, гражданин.

— И я не сомневаюсь, что мы только в начале пути.

Мэр задрожал. Но, в конце концов, виной тому мог быть холод — солнце к тому времени ушло из комнаты.

— Мы вступаем на очень опасную территорию, гражданин.

Андре-Луи встал.

— Очень опасную для преступников, — уточнил он с уверенностью, которая немного успокоила мэра. — Очень опасную для лже-патриотов, которые обманом лишают Республику того, что принадлежит ей по праву; опасную для тех, кто злоупотребляет своим положением в личных интересах. Никому больше опасность не угрожает. Нация знает, как вознаградить тех, кто не жалеет усилий, чтобы уничтожить коррупцию. Вас ждёт великая слава, гражданин мэр. Надеюсь, вы достойны удачи, которая вам выпала.

— Я всегда был хорошим патриотом.

— Рад слышать это. Выполняйте свой долг, и ничего не бойтесь. Fiat officium, ruat coelum. Нам пора. Прикажите коменданту отвезти этого малого в тюрьму Блеранкура. Пусть приставит к нему надёжных людей и ждёт, пока мы за ним не пришлём.

Глава XL. ДОСЬЕ

Андре-Луи развил лихорадочную деятельность, стараясь как можно скорее закончить свои дела в Блеранкуре. Он ни на минуту не забывал о грозящей им с Буассанкуром опасности. Если слухи о его расследовании достигли бы Парижа, их деятельность пришёл бы очень скорый и печальный конец. Поэтому он стремился завершить сбор доказательств, пока его не разоблачили.

Вскоре у Андре-Луи появились дополнительные причины для беспокойства. Члены революционного комитета, председателя которого он арестовал, начали выражать недовольство. Не исключено, что этих джентльменов тревожила нечистая совесть, и, не зная цели расследования, которое, словно круги на воде, охватывало всё более и более широкие области, они стали опасаться за собственную судьбу. Так или иначе, но в их среде началось брожение. Всё чаще и чаще члены комитета задавались вопросом о широте полномочий пронырливого агента. По счастью, мэр остался на стороне Андре-Луи и своевременно предупредил гражданина агента о назревающем бунте.

Андре-Луи принял меры незамедлительно. Он приказал созвать заседание Комитета и предстал перед революционным ядром Блеранкура. Члены комитета — десять местных торговцев — поднялись навстречу гражданину агенту, когда тот быстрыми шагами вошёл в гостиную мэра, где проводилось собрание.

Андре-Луи властным жестом велел всем сесть, а сам остался стоять. Сценический опыт подсказывал ему, что такая позиция весьма выгодна для того, кто хочет подавлять собеседников. Он широко расставил ноги, заложил руки за спину и обвёл присутствующих тяжёлым неприязненным взглядом. Желая усилить всеобщее замешательство, Андре-Луи долго молчал, а когда заговорил, голос его звучал резко и немилосердно, словно удары бича.