ВОЗВРАЩЕНИЕ СКАРАМУША

Около месяца назад гражданин Тюилье приказал арестовать человека по имени Торин и предъявил ему обвинение «участие в заговоре». Тюилье лично подписал приказ об аресте, но для того, чтобы приказ имел силу, на документе должны стоять две подписи. Гражданин комендант Люка не смог вспомнить, кто из вас подписался вторым. Я был бы рад, если бы этот человек сейчас назвался.

Возникла пауза. Андре-Луи не позволил ей затянуться сверх меры.

— Конечно, я мог бы послать в Париж за приказом и таким образом получить ответ на свой вопрос. Но мы сбережём много времени и сил, если человек, о котором идёт речь, расскажет всё сам. Это отвело бы от него подозрения, которые в противном случае непременно возникнут.

Откашлявшись, Приер подался вперёд и с усилием поднялся со своего места длинным столом.

— Полагаю, вторую подпись на приказе поставил я.

— Полагаете?

— Я подписал столько указов, что не могу сказать более определённо. Но я почти не сомневаюсь, что среди них был и приказ на арест Торина.

— Вы почти не сомневаетесь? Подумайте как следует. Мне нужен совершенно точный ответ. Это не заурядный случай, и Тюилье должен был сказать вам нечто такое, что наверняка запечатлелось у вас в памяти. Он должен был хорошо обосновать своё решение об аресте. Я желал бы услышать, какие доводы он представил.

— Ах, да, теперь я вспоминаю! — На жилистой шее Приера резко дёрнулся кадык. Его узловатые пальцы нервно теребили зелёное сукно, покрывающее стол, на который он опирался. — Я вспомнил. Да, конечно. Тюилье сказал мне, что Торин участвовал в заговоре против Республики.

— И это всё? Должен же он был предъявить вам какие-то доказательства, ведь речь шла о жизни человека! Смелее, гражданин. Вам нечего бояться, если только вы будете искренни с комитетом. Думаю, Тюилье оказал на вас давление. Он был вашим президентом. Естественно, вы были склонны доверять его словам. Но он должен был сказать вам что-то ещё.

— Он объяснил, что действует по приказу из Парижа.

— Париж не мог ничего знать о заговоре в Блеранкуре без сведений, полученных из Блеранкура. Вы сознаёте это, гражданин Приер?

— О, да! Сознаю. Я понял это сейчас, после ваших слов.

— Но в то время истина от вас ускользнула?

— Я полагался на гражданина президента.

— Я так и предполагал. — Андре-Луи сменил гнев на милость. — Но он хотя бы сказал, от кого в Париже исходил приказ?

Приер в отчаянии огляделся по сторонам. Глаза всех присутствующих были устремлены на него. Все лица были серьёзны. Испуганному бакалейщику показалось, что он читает на них свой приговор. Приер судорожно сглотнул и наконец решился.

— Тюилье сказал, что приказ исходит от гражданина представителя Сен-Жюста.

Это грозное имя вызвало у собрания переполох. Все зашевелились и заговорили разом, и только сидящий в конце стола Буассанкур невозмутимо записал ответ.

— Он рассказал вам что-нибудь о природе заговора?

— Ничего, гражданин агент. Я, естественно, спрашивал, но Тюилье ответил, что это не моё дело.

— А вам не пришло в голову, что это очень даже ваше дело. Что, если заговор существует, должны быть и другие заговорщики? Почему вы ограничились арестом одного Торина? Это не приходило вам в голову, гражданин Приер? — В тоне Андре-Луи снова появилась угроза. Приер почувствовал себя ещё более неуютно.

— Что-то такое мелькнуло у меня в голове. Но гражданин президент настаивал и… и…

— Он вам угрожал, вы хотите сказать?

Приер мрачно кивнул.

— Что-то в этом роде.

Андре-Луи выразительно посмотрел на него, потом резко сменил тему.

— Пойдём дальше. Приказ исходил от представителя Сен-Жюста. Скажите мне, гражданин, а не слышали вы раньше имени этого Торина в связи с гражданином представителем?

— Да все в Блеранкуре слышали их историю. Торин не делал тайны из своей беды. Он обвинял Сен-Жюста в том что тот соблазнил мадам Торин и увёз её в Париж, где и держит по сей день. Любой в Блеранкуре подтвердит вам это.

— Это объясняет записку от Сен-Жюста, найденную среди бумаг Тюилье. Да, полностью объясняет. Она у вас, Буассанкур? — Уголки губ гражданина агента дрогнули в улыбке. — Мы практически установили, граждане, что заговор в Блеранкуре действительно существовал, и Торин имел к нему прямое отношение. Но он был скорее жертвой, нежели участником. Вы можете сесть, гражданин Приер. Гражданин комендант, прикажите привести сюда Тюилье.

Приер бессильно опустился на стул. Коллеги посматривали на него, кто с сочувствием, кто с осуждением.

Тюилье вошёл в сопровождении двух охранников. Его походка была твёрдой, вид — высокомерным, голова — высоко поднята, нижняя челюсть выпячена вперёд ещё более агрессивно, чем обыкновенно.

Бывший председатель революционного комитета разразился угрозами, сопровождая их потоком сквернословия. Он в ярких красках описал присутствующим, что ждёт их всех, когда его друзья в Париже узнают об этом фарсе. Андре-Луи дал ему высказаться до конца, потом с кривой усмешкой на лице обратился к комитету.