Возвращение: Стихотворения

Синеглазый крошка-сыночек,
Поцелуй на прощанье мать.
Ты любил, сжавшись в комочек,
На коленях моих дремать.

Мой синеглазый, милый сыночек,

Не смею тебя приласкать.
Вспомню тебя в кровавые ночи
И — дрогнет рука.

И кто-то с грозного знамени огненно

Метнет стрелу-взор.
Я крикну: «Всё для тебя раздроблено!
За что же этот укор?»

И прижмусь расстрелянным, жалким телом

К исперенной, смятой траве.
И в мечте прикоснусь губами несмело
К русой твоей голове.

Уложила тебя, Исаак-сыночек,

Не в кроватку, — в огонь и дым.
Отдала в жертву эти детские очи
Неродившимся детям другим.

Будет мать не одна у малюток

И будет отец не один,
Но твой путь младенческий жуток,
Мой покинутый маленький сын.

(1922)

«Пропитаны кровью и жёлчью…»

Пропитаны кровью и жёлчью
Наша жизнь и наши дела.
Ненасытное сердце волчье
Нам судьба роковая дала.
Разрываем зубами, когтями,
Убиваем мать и отца.
Не швыряем в ближнего камень —
Пробиваем пулей сердца.
А! Об этом думать не надо?
Не надо — ну так изволь:
Подай мне всеобщую радость
На блюде, как хлеб и соль.

1925

«Под какой приютиться мне крышей?..»

Под какой приютиться мне крышей?
Я блуждаю в миру налегке,
Дочь приволжских крестьян, изменивших
Бунтовщице, родимой реке.

Прокляла до седьмого колена

Оскорбленная Волга мой род,
Оттого-то лихая измена
По пятам за мною бредет.

Оттого наперед я не верю

Ни возлюбленным, ни друзьям.
Ни числом, ни мерой потери
Сосчитать и смерить нельзя.

Я пою и танцую в капризе

Непогодном, приволжском, злом.
Синеглазый, мой новый кризис,
Ты обрек мою душу на слом.

Я темнею широкой бурей,

Пароходик ума потонул.
Мне по сердцу, крестьянской дуре,
Непонятный тебе разгул.

Ты сродни кондотьерам-пиратам,

Ты — мудреная простота.
Флорентийский свет трудновато
С Костромою моей сочетать.

(1926)

Ненависть к другу