Возвращение в Алмазные горы

Но всего этого Хельга не видела, она уже бежала по покоям Симург во дворце почтенного Саабаха ибн Сулей Харута.

– Симург! – воскликнул Саабах, поймав девушку в объятия, когда она буквально врезалась в старца на очередном повороте коридора.

– Простите, достопочтенный Саабах ибн Сулей, – отстраняясь, пробормотала Хельга. – Что у вас здесь происходит? – добавила она, обратив внимание на изрядно потрепанный вид главы клана.

А выглядел он действительно неважно: шитый золотом темно-бордовый бархатный халат нараспашку изодран на рукавах, из-за широкого боевого пояса торчат окровавленные кинжалы, сразу видно, что ими совсем недавно пользовались по прямому назначению, чалма съехала набок. Только пронзительные голубые глаза смотрят с прежним спокойствием, и даже с юношеским интересом, как бы говоря: «Интересно, и что из всего этого выйдет?»

– Джамхуры объединились с мятежными Шарифами и напали, – тяжело вздохнул Саабах.

– Вас же охраняют Самри! – искренне удивилась девушка.

– Охраняли, – мягко поправил ее старец. – Но после твоей речи на площади они ринулись отстаивать честь эмирата и уничтожать лживого Фаруха, опозорившего своим поступком всех шауранцев.

– А ваша охрана?

– Моя охрана не справляется. Мелик привел своих людей, сейчас они сдерживают мятежников у дверей в сокровищницу, пока слуги через портал переносят оттуда самое ценное.

– Я помогу! Мне только снять это с себя! – горячо заверила девушка старика, побрякивая многочисленными украшениями.

– Не надо, – остановил ее порыв Саабах. – Благодарю тебя, Симург! Ты сделала намного больше, чем мы могли представить. Теперь все встанет на свои места, нужно лишь немного времени.

– Но ваш дом громят! – все удивлялась такому непонятному спокойствию собеседника Хельга. – Как вы собираетесь справиться сами?

– Никак, – пожал плечами Саабах. – Сокровищницу, должно быть, уже перенесли. Я же сказал – все образуется. Благодарю, Симург.

Он нежно взял сухими морщинистыми руками лицо девушки и поцеловал ее в лоб:

– Прощай.

– Долгих лет вам, достопочтенный Саабах, – поклонилась Хельга и помчалась дальше.

Переодевание могло занять слишком много времени, а снизу уже доносились крики воюющих и лязг их стального оружия. Закинув перевязь с мечами и дорожный мешок себе на плечо, Хельга уже собиралась уйти, но вспомнила о гареме Саабаха, о наложнице Зухре, которая так старалась утешить «новенькую», и сердце ее горестно сжалось. Местные женщины не умеют постоять за себя, разве что Тамар-опа, но она одна и не сможет защитить всех. Продолжая греметь украшениями, Хельга выхватила из перевязи меч и со всех ног бросилась на женскую половину дворца. Довольно большое расстояние двориков, коридоров и галерей ей удалось преодолеть за рекордно короткое время. По дороге ей никто не встретился. А если кто и двигался в ее сторону, то принимал звон драгоценностей за бряцание оружия и сворачивал в другую сторону.

Распахнув ногой двустворчатые двери-ворота, Хельга ворвалась в зал с фонтаном и потолком из винограда. Повсюду кровь, тела несчастных полуобнаженных девушек и ни одного нападавшего. Из одной комнаты послышался ужасающий вопль:

– Не надо! Пожалуйста! Не надо!

Хельга ринулась на крик, намереваясь разорвать в клочья врага, но, раскрыв дверь, из-за которой кричали, буквально остолбенела.

– Не надо! – рыдала Зухра, стоя на коленях.

Вокруг нее еще несколько наложниц обреченно подвывали, не смея открыть рта. Старшая жена Саабаха хладнокровно перерезала глотки младшим женам и наложницам, используя свой умеющий прятаться в любом одеянии кинжал. Ее красивое, как всегда, сильно накрашенное лицо не выражало никаких чувств и эмоций, оно казалось гипсовой безжизненной маской.

– Что вы делаете?! – изумилась Хельга.

– То, что должна, – резко ответила Тамар-опа, продолжая свое занятие.

Девушки с перерезанным горлом падали с коленей навзничь, заливая темной кровью изысканные ковры.

– Вы должны защищать их от врага! – воскликнула иноземка. – Вы должны сражаться с теми воинами, которые напали на дворец!

– Женщина должна брать хитростью любого воина, а в случае неудачи я обязана перерезать этих куриц, – снизошла до объяснения своих действий старшая жена главного Харута.

– Каких куриц?

– Младших жен и наложниц господина, – пояснила Тамар-опа.

– Зачем?! Я думала, что вы таскаете с собой все это, – Хельга кивнула на спицы и кинжал, – чтобы защищать их!

– Защищать нужно наследников клана, а гарем господина должен принадлежать ему и только ему, – вспарывая горло очередной наложнице, продекламировала женщина один из законов Шаурана. – До последнего вздоха.

Вдруг стало очень тихо. Ни стона, ни вздоха. Гробовая тишина. Даже Зухра, зажимающая двумя руками рану на шее, совсем затихла.

А Хельгу душили слезы. В который раз она увидела ничтожность цены человеческой жизни, но все никак не могла к этому привыкнуть.

– Ты живешь по своим законам, Симург. Мы живем по своим, – вытирая кинжал о шелковую портьеру, попыталась объяснить свои действия такая непонятная южная женщина. – Надо уходить, Джамхуры совсем рядом.